— Над чем это ты смеешься? — возмущенно осведомилась Лили, к которой мгновенно вернулись все старые обиды.
— Над тобой, дорогая, — еле выдавил он. — Вот уж никогда не ожидал от тебя такой страсти! Ты так долго прикидывалась холодной и безразличной, что я чуть было тебе не поверил. Знаешь, мне, кажется, начинает нравиться наш брак.
— Зато я, кажется, начинаю его ненавидеть!
Сквозь сон Лили вдруг почувствовала на себе пристальный взгляд Мэта. Он сбросил с нее одеяло и, приподнявшись на локте, дюйм за дюймом пожирал глазами ее тело. Лили покраснела и натянула одеяло до самого подбородка. Наступило утро, и она, сама того не ведая, проспала всю ночь в объятиях Мэта.
— Ты не мог бы отвернуться? — смущенно попросила девушка. — Это.., это нехорошо.
Мэт улыбнулся в ответ, но было в его улыбке что-то такое, что ее очень смутило и заставило еще плотнее закутаться в одеяло.
— Мне нравится смотреть на тебя, — сказал он. — Доброе утро. Лили, я с нетерпением ждал, когда ты проснешься.
Его руки проникли под одеяло: одна легла ей на грудь, вторая — на живот.
— О нет, только не это! — простонала Лили. — Неужели опять? Разве прошлой ночи было недостаточно?
Мэт откинул голову и расхохотался.
— Твоя наивность воистину не знает предела, дорогая.
Я мог бы три, пять раз заниматься с тобой любовью ночью и все же снова хотеть этого утром. — Одеяло полетело на пол, и он коснулся губами ее бедра. — Тебе было очень больно?
Лили вспыхнула. «Интересно, все ли мужья и жены столь же откровенно обсуждают самые интимные подробности?» — подумала она. Ей почему-то казалось, что нет.
— Очень, — честно призналась девушка.
— А сейчас?
— Сейчас боль утихла, но до конца не прошла. Твой… э-э.., отросток слишком велик для меня. Мне не хотелось бы испытать это вновь.
— Не бойся, — ласково ответил Мэт, пропустив «отросток» мимо ушей. — Обещаю тебе, в следующий раз все произойдет по-другому.
— Никакого следующего раза не будет, — решительно заявила Лили. — Считай, наш брак состоялся, и у меня нет больше повода аннулировать его. Я стала твоей женой не на бумаге, а на деле, деньги теперь окончательно твои, так что убери руки и оставь меня в покое.
Брови Мэта сдвинулись, лицо потемнело. Он считал, что стоит ему единожды удовлетворить свое желание, овладев Лили, и пылающий в его чреслах пожар на какое-то время погаснет, но, как оказалось, это только еще больше разожгло аппетит. Ее страстность удивила и обрадовала его. Ее деньги, как и прежде, были ему позарез необходимы, однако за последние несколько недель Лили каким-то непостижимым образом умудрилась так глубоко пробраться в его сердце, что изгнать ее оттуда казалось уже совершенно невозможным. С нею он стал совсем другим и с трудом узнавал себя: начать с того, что ему вдруг изменило его мужское естество, чего не случалось еще ни разу — с двенадцати лет, когда он впервые познал женщину. Мэт был встревожен. А если позволить Лили диктовать свои условия, то это вообще бог знает к чему может привести.
