— Так, значит, ты отказываешь мне? — скрипнул зубами Мэт. — Это твое окончательное решение?
Желание его было столь велико, что он уже всерьез собирался сорвать с нее эту дурацкую ночную рубашку и попросту изнасиловать, не обращая больше внимания на вопли и протесты.
— А ты, оказывается, очень догадлив, — не без издевки усмехнулась она. — И часа не прошло, как на тебя снизошло озарение… Ладно, выслушай меня. Раз уж я вынуждена делить с тобой постель, то нам не остается ничего другого, как спать вместе, но, заметь, в прямом смысле этого слова. И я категорически против, чтобы ты ко мне приставал.
— Черт возьми, Лили, — прохрипел Мэт, чувствуя, что его терпение на пределе. — Ты не единственная женщина на этом корабле. Тем, что есть у тебя, господь бог, к счастью, наделил всех женщин без исключения, и многие из них, между прочим, весьма охотно пускают этот дар в ход. Так неужели ты полагаешь, что я буду бесконечно уламывать тебя, вздорную, неопытную девчонку, когда мне достаточно только захотеть, чтобы оказаться в постели любой вполне зрелой и искушенной красавицы? Тебе был нужен муж, а мне — деньги. Мы оба получили, что хотели. Но, запомни, я никогда не обещал хранить тебе верность.
Лили даже не сразу поняла, о чем он говорит. Разве верность супругов не является неотъемлемой частью брака?
— Что ж, ты с самого начала предельно ясно дал мне понять, что я нужна тебе только из-за денег, — горько возразила она. — Тогда как ты, Мэтью Хоук, не был мне нужен вообще. Теперь же ты богат, а у меня не осталось ничего, кроме моей гордости и моего тела. Но уж их-то тебе не получить никогда!
Мэт в гневе вскочил с кровати, вплотную подошел к лежащей у самого края девушке и угрожающе склонился над ней.
— Можешь хранить свою драгоценную девственность сколько угодно! — прорычал он. — Я в ней не нуждаюсь! на его прощальный демарш. Что она сделала? Чем вызвала столь бурную реакцию? Тем, что отказалась выполнять свои «супружеские обязанности», или же, скорее, тем, что посмела возразить, попыталась хоть как-то обозначить свои права? Если он всякий раз, слыша такое, будет терять самообладание, то это его личное дело и ее не касается.
Господи, неужели все мужчины так же властны и эгоистичны? Неужели все они тиранят своих жен, заставляя бедняжек потакать их прихотям и всячески ублажать, невзирая на то, хотят они этого или нет? Быть может, Мэт прав, и она действительно еще слишком молода и наивна, чтобы разбираться в таких тонкостях, однако ему никогда не добиться от нее того, чего она сама не пожелает дать.
