Маневрируя, мы убегали от этих водяных гор, но в какой-то момент, море перехитрило нас и один из валов нагнал-таки яхту. Пенящаяся громада воды обрушилась на нас. Ужасный грохот сотряс всю яхту. Потоки воды давили и прижимали к сидениям. Но никто не растерялся, каждый остался на своем месте и моментально среагировал на эту экстремальную ситуацию.
Как только начало крепко штормить, ребята освободили меня от вахты на руле, и я одной рукой работал со шкотом — снастью для управления парусом, а другой крепко, за ошейник держал пса. Когда злосчастная волна зависла над нами, я отрывисто скомандовал ризену — Лежать! — и он, видимо почувствовав опасность, в мгновение ока распластался на палубе кокпита оказавшись на дне своеобразной пластмассовой ванны. Обрушившаяся масса воды накрыла его полностью и с силой придавила к настилу палубы. В этот критический момент пес показал прекрасную выдержку. Он так и остался лежать на дне кокпита, на какое-то время почти до краев заполненного морской водой не издав ни единого звука.
Когда яхта выровнялась, пес вскочил, сел, плотно прижался к переборке, отфыркался и обезумевшими глазами вперился на меня. — Молодец! Умница! — громко похвалил я его и протянул ему яблоко. Он с удовольствием сгрыз его в считанные секунды и попросил еще.
Вскоре он так увлекся яблоками, что совсем забыл о пережитом и перестал обращать внимание на волны, качку и потоки воды, которые нет-нет и прокатывались по палубе яхты.
Когда напряжение спало, мы принялись бурно обсуждать случившееся. В итоге пришли к выводу, что яхта у нас замечательная, а наш четвероногий член экипажа настоящий моряк.
Как часто бывает на Черном море в летние месяцы, шторм как-то внезапно «скис», ветер ослабел, а когда солнце скрылось за горизонтом, исчез совсем. Осталась зыбь, которая, как игрушку «Ванька-встанька», валяла нашу яхту с борта на борт. Скорость хода упала практически до нуля.
Сумерки быстро перешли в ночь, а нам до своего яхт-клуба еще было далеко. Паруса безжизненно обвисли и только при каждом переваливании яхты с борта на борт, оглушительно хлопали. Мотора у нас не было, поэтому ничего не оставалось, как ждать, когда начнет дуть ночной береговой бриз.
Пес мой, изрядно утомившись, вдруг неожиданно юркнул в каюту, пробрался в носовой отсек, и забрался на диван. Было слышно, как он там устраивается на ночлег. Вскоре мы услышали из каюты богатырский храп моряка с честью отстоявшего свою нелегкую вахту.
