— Насколько я знаю, гномы вымерли, — сказал Сварог. — И еще. Никто ведь не слышал за последние тысячелетия, чтобы из подземелий выползало нечто… необычное.
— Это еще ни о чем не говорит. Из Хелльстада за всю его историю тоже почти не выползало ничего необычного. Но попробуйте туда сунуться… (Сварог открыл было рот возразить, но скромно промолчал.) История планеты длинна. До людей у нее были другие хозяева — а до тех властвовал кто-то еще. Там, внизу, может оказаться целый мир, о котором мы ничего не знаем, — и, если хотя бы сотая часть легенд правдива, этот мир любовью к человеку не проникнут.
— Не слишком ли много страхов вокруг подземного хода, соединяющего берега?
— Даже в обычных катакомбах, оставшихся после добычи камня, в туннелях, где проходят подземные стоки и водопровод, случаются странные и страшные вещи.
— Вы пришли меня отговаривать? — спросил Сварог.
— Я не вправе. Но братья просили передать: они ни за что не отвечают. Это может оказаться смертельно опасным.
— Да что вы говорите! — хмыкнула Мара. — А мы-то до сих пор занимались безобидной игрой в «четыре волчка»…
— Не перебивай старших, — хмуро сказал Сварог. — Простите, святой отец, но она права. В нашем положении не привередничают.
— Я все понимаю. Но опасаюсь за вас. Вчера к братьям пришел и попросил убежища стагарский колдун — насколько я понял, тот самый, что жил у Сенгала. Убежище ему по старинному обычаю предоставили, хотя и посадили под замок до тех пор, пока не найдут способа переправить его подальше. Так вот. Он невероятно напуган и, представьте, знает о ходе, берущем начало в церкви. Но бежать по нему категорически отказался, предпочтя запертую снаружи келью и ожидание…
— Я бы его сразу пристукнул, — сказал Сварог. — Подослали, быть может?
— Нет, — усмехнулся отец Калеб. — Братья не склонны к излишней доверчивости и жизнью умудрены. Наша церковь в свое время побывала и гонимой, что не прибавило ни беззаботности, ни легковерия. Есть клятвы, которые стагарцы не нарушают, и лгать после их произнесения не способны. Братья подвергли его должному испытанию. Скорее он производит впечатление человека, слишком поздно осознавшего, во что он впутался.
— Иногда и я сам на себя произвожу такое впечатление, — проворчал Сварог.
— Вечная беда стагарцев — они столь часто балансируют меж добром и злом, что иногда достаточно одного опрометчивого шага…
— Могу я с ним поговорить, перед тем как спущусь в подземелье?
— Отчего бы нет… С наступлением ночи…
