И с интересом наблюдала за ним. Однако Сварог уже понял, что лучший способ сохранить лицо при общении с напарницей — это выглядеть совершенно бесстрастным.
— А тебе не приходило в голову, что Гаудин использовал удобный случай, чтобы от тебя отделаться?
— Гаудин — сплошная меланхолическая загадка, — сказала Мара. — Меланхоличность касается облика, а загадочность — ума и характера. Какие ходы он просчитывает наперед и сколько их, угадать невозможно. Сейчас мы выполняем задание. Я не сомневаюсь, что игра затеяна всерьез и ставки высоки, — но одновременно наше задание хитрыми ходами, непонятными и неизвестными нам с тобой, связано с достижением и других целей. Нет, я не утверждаю, будто так и есть. Но допустить стоит… Большинство его поручений — с двойным и тройным дном.
— Должность у человека такая… — сказал Сварог задумчиво.
И направился на террасу — подышать прохладным ночным воздухом на сон грядущий. Окрест стояла тишина, только через два дома отсюда на гребне крыши раздавалось звяканье виолона и явственно долетало меланхолическое пение:
Этот витязь бедный
Никого не спас,
А ведь жил он в первый
И последний раз.
Был отцом и мужем
И — судьбой гоним —
Больше всех был нужен
Лишь родным своим…
У трубы виднелась темная фигура, сидевшая верхом на коньке, как на лошади.
— Твой-то опять надрывается, — лениво сказал Сварог бесшумно появившейся рядом Маре.
— Я вот в него сейчас чем-нибудь попаду… — безжалостно заявила сподвижница.
Сварог фыркнул. Обитавший неподалеку юный уличный певец, сосед лишенного наследства восемнадцатого герцога Номера, положил глаз на Мару (отчего-то очаровавшую его даже в своем новом облике, не столь уж и прекрасном) и регулярно угощал серенадами.
— Сейчас я его…
— Отставить, — сказал Сварог. — Традиция такая, терпеть нужно…
От него осталась
Жажда быть собой,
Медленная старость,
Замкнутая боль.
Неживая сила,
Блики на воде.
А еще — могила.
Он не знает, где…
— И так тошно, а тут еще тоску наводит…
— Помолчи-ка, — сказал Сварог, насторожившись. — Видишь?
— Что?
— Вон, левее, прямо над мостом…
— Ничего там нет, — уверенно сказала Мара.
Сварог протер глаза, поморщился:
— Ну как же нет? Что-то вроде орла.
— Ничего я там не вижу.
Сварог не настаивал. Однако был уверен, что ему нисколечко не почудилось: над городом, очень низко, кружили уже три огромных черных птицы, почти не шевеливших крыльями, подобно парящим орлам, временами заслоняли далекие огни домов, уличные фонари. И летали они, не выбираясь за пределы оцепленной зоны…
