— В Логе фашисты.
Они набросились на худого жилистого старика, словно виноват в этом был он, засыпали его сердитыми вопросами.
— Я их насчитал двадцать, а то и больше.
— Усташи из Илока?
— И немцы тоже, Бора.
Постепенно их злость сменилась тупой усталостью.
— А они тебя видели?
Чика Пера счел это оскорблением.
— Ну ладно, ладно, — извинился Бора. — Я ведь только спросил.
— Вопрос в том, — сказал Митя, — что нам теперь делать.
— Подождать здесь и посмотреть, что сделают они, черт побери,
— А тогда пойти в Илок. Ясно.
— Да нельзя этого, — перебил Чика Пера, переминаясь с ноги на ногу. — Они идут сюда.
И вновь их охватила злость.
— Так что же ты сразу не сказал?
— Да вы мне слова…
— И откуда ты знаешь?
— Да уж знаю. У Даринки ведь там родственник держит постоялый двор, так? И уж он-то знает, так? Он знает, Бора.
— Погоди-ка… Родственник Даринки в Логе? Это кто же? Бранко Михайлович с постоялого двора? Навозная куча! Жандармский прихвостень!
Чика Пера внимательно посмотрел на Бору и осторожно переступил границу крестьянских приличий:
— Ты и Бранко… Да ведь говорят, не спал он с твоей бабой.
— Это тут ни при чем, — взъярился Бора. Его крючковатый нос заблестел от пота. — Да пусть бы он ни одной бабы на Плаве Горе не пропустил! Плевать я хотел. Если они ничего лучше не нашла, так пусть их. Но он — жандармский прихвостень, и от тебя я такого не ждал!
Чика Пера прищурил морщинистые веки и посмотрел на Бору с некоторым пренебрежением.
— Может, и так, Бора. Но он в родстве с Даринкой. И он мне сказал. Он знает.
Митя спросил:
— Послушай, Бора, это верные сведения или нет? Бора пренебрежительно пожал плечами,
— Конечно, верные.
— Но он же сотрудничает с фашистами, этот человек в Логе? — не отступал Митя.
— А кто против этого спорит, товарищ? — вмешался Чика Пера.
— Крестьяне вы, одно слово.
И вновь ситуация стала абсурдной. Том спросил:
— Ну хорошо, а что нам все-таки делать? Корнуэлл сидел рядом и молчал, глядя в землю. И все молчали.
А потом постепенно выяснилось, что Чика Пера знает ответ на этот вопрос. В прошлом году ему и еще кое-кому из Нешковаца Слободан поручил вырыть две землянки на западной опушке леса.
— Вы таких землянок и не видели!
В одной из них было даже еще внутреннее убежище со входом в дальнем углу, чтобы его нельзя было забросать гранатами снаружи. Во время октябрьского наступления там укрывался Слободан со штабом.
— Ты думаешь, я этого не знаю? — возразил Бора. — Но нам туда нельзя идти.
