«А разве нет?»
«Мой милый, — согласился профессор с искреннейшей улыбкой, — а вы на моем месте их не причинили бы?»
«Не понимаю, почему вы вообще решили ехать»,
Андраши рассмеялся.
«Собственно говоря, и я не понимаю».
«Это ведь может осложнить положение, верно?»
Профессор пригладил серебряную шевелюру. «Да, — сказал он, — мне кажется, что… Да, боюсь, что так».
И вот теперь эти осложнения дали о себе знать. Корнуэлл сказал, не повернув головы:
— Том, раз уж вы пришли, так, пожалуйста, подтвердите профессору Андраши мои слова, хорошо? Что вы не можете связаться с базой.
Ах, вот оно что! Профессор заподозрил заговор. Ну, тут удивляться нечему. Он твердо сказал:
— Безнадежно. Нам нужен новый аккумулятор, а его у нас нет.
— Но в таком случае… простите, но как вы обходились раньше?
Они все еще были мучительно вежливы друг с другом.
— В городе? Подключал его к сети, вот как.
— Да. Но простите, а там? — Андраши показал на непроницаемый склон Плавы Горы.
— У нас был аккумулятор. Громоздкая такая штука. Мы его таскали с собой из одного места в другое.
— Так нельзя ли как-нибудь доставить его сюда?
— Само собой. Я сейчас же за ним сбегаю.
— Том, ради всего святого…
— Извините, я оставил его в деревне. Если он еще там, то наверняка разрядился, а зарядное устройство мы потеряли два месяца назад.
В упорстве профессору отказать было нельзя. Он продолжал гнуть свое:
— Как же вы заряжали свой аккумулятор?
— А в Илоке. В пяти милях отсюда, выше по реке.
— Так нельзя ли его снова там зарядить?
— Не исключено. Если он еще существует. Но есть одно небольшое затруднение…
Вмешался Корнуэлл — резко, нервно. От улыбчатого спокойствия последних дней не осталось и следа.
— Боюсь, об этом не может быть и речи. Когда они начали свои наступательные операции, Илок был их главным опорным пунктом. Там, безусловно, полно их солдат.
— Так, значит, ничего сделать нельзя.
— Мы что-нибудь придумаем.
Ему захотелось вступиться за Корнуэлла.
— Когда вернется Марко, — сказал он, — мы поговорим про аккумулятор.
Корнуэлл все еще упрямо смотрел в сторону, и он продолжал:
— Марко обязательно вернется сегодня или в крайнем случае завтра. Тогда мы переберемся на Плаву Гору,
— Ах, так. Ну, надеюсь, вы правы. Корнуэлл заговорил горячо и бессвязно:
— Мне очень жаль, сэр, что вышла такая задержка, вся эта путаница. Вы же видите, что происходит. Мы не могли предвидеть… — Он растерянно умолк.
Его бесило, что Корнуэлл так унижается. Но Андраши не воспользовался своим преимуществом. То есть пока. Хотя особенно упрекать его не приходится: ведь его заверили — и они все это прекрасно знают, — его заверили, что стоит перебраться через реку, и можно больше ничего не опасаться. А теперь выходило как раз наоборот. Операция развинтилась. Ко всем чертям. Он испытующе повторил про себя это слово. Развинтилась. Надо бы поговорить об этом с Корнуэллом. На войну идут застольная трепотня и героический долг, с войны возвращаются люди. Помешать бы Корнуэллу оправдываться. Вот взять бы и помешать!
