Вот как! Естественно, он один. Элизабет потянулась за халатом. Да, она пустое место. Для мебели.
– Ты прекрасно знаешь, что я тебя люблю, Бет, но неужели нельзя обойтись без моего присутствия?
Видно, Берта ответила резко. Билли сразу ссутулился, на лице появилось виноватое выражение.
– Хорошо, хорошо, – бросил он нетерпеливо в трубку. – Если я тебе так нужен, тогда, конечно…
Скрипнула дверь. Билли обернулся. Элизабет стояла в проеме и пристально смотрела на него.
Ну что? Три дня кончились? – вопрошали ее глаза. – Подумай хорошенько! Иначе с сексом покончено.
Его глаза потемнели. Отведя взгляд, бросил в трубку:
– Да. Прилечу. Ближайшим рейсом.
Девушка повернулась и вышла из комнаты.
В гостиной достала из бара бутылку коньяку, наполнила до краев бокал и выпила залпом.
– Киска, прости меня, – донесся до нее виноватый голос.
Элизабет обернулась. Билли стоял в дверях, аккуратно одетый, причесанный, будто и вовсе не раздевался.
Девушка отвернулась. Горькое чувство обиды захлестнуло ее, однако коньяк несколько успокоил нервы.
– Лиз, ради всего святого, – умолял он, – у меня безвыходное положение.
– Такого не бывает, дорогой Билл, – спокойно произнесла Элизабет. – Тот, кто не может найти выхода, просто не пытается его отыскать. Разве я не права?
– Лиз, не будь эгоисткой! Ты сейчас думаешь только о себе.
– Ну знаешь ли! – Элизабет рассмеялась. Коньяк уже давал о себе знать. – Женщина, которая самоотверженно отдается, оказывается, еще и эгоистка.
– Не передергивай! Прекрасно понимаешь, что я имею в виду. Моя дочь—это моя дочь, а ты – это ты. Принимай меня таким, какой я есть.
– Прекрасно! Тогда почему ты ей не скажешь, что она – это она, а я – это я? А то, видите ли, он здесь один…
– А что, по-твоему, я должен был сказать? Пусть подождет, пока я перестану заниматься с тобой любовью?
– К тому времени, как зазвонил телефон, ты кончил заниматься любовью.
– О Господи! Давай не будем усложнять. Я должен лететь в Чикаго, однако мне вовсе не хочется. Должен, понимаешь, должен! Я принадлежу тебе, но у меня есть обязанности перед семьей, и тебе необходимо с этим мириться.
Элизабет задумалась. Может, она действительно эгоистка? Семейные узы… Как его понимать? Он что, так и будет разрываться на два фронта?
– Билл, возьми меня с собой! Ради Бога! Прошу тебя, не бросай меня здесь! – Она почти заклинала, увидев, как тень недовольства набежала на его лицо. – Если я нужна тебе, забери отсюда!
Глаза девушки не только умоляли – они предупреждали: оставит сейчас, потеряет навеки.
