Но космический флот считает, что он должен нести службу, патрулируя звездные дороги, следя за тем, чтобы наши торговые корабли свободно передвигались между планетами…
— Свободно… Ну, скажи мне, кто, кроме разве что тех зачуханных бандитов, собирается преграждать им путь?
— Я не знаю. Мы как-то мало об этом думали. Но где-то во всей звездной Галактике может, бесспорно, существовать раса, враждебная нам, хоть мы и не встречались с ней.
— Вздор! Вооруженные силы существуют для выкачивания налогов. Они из кожи лезут, чтобы доказать необходимость бешеных расходов на военную промышленность и тренировочные полигоны для обучения молодых людей вроде тебя. Правительство содержит армию как свое орудие в вечном стремлении сбалансировать производство и спрос.
— Это если смотреть на проблему с одной стороны.
— Только одна сторона и есть!
Чем больше распалялся в разговоре Рэндолф, тем сильнее поражались и Хаулэнд, и Мэллоу перемене в их маленьком собеседнике. Он говорил, как одержимый.
— Только подумайте, тысячи молодых людей обучаются убивать и, вооруженные самым смертоносным оружием, легко порхают от планеты к планете — в целом это можно назвать страшным фарсом.
— Ну мы же ничего не можем изменить.
— Я и не пытаюсь это сделать. Мне в конце концов наплевать, что делают политики с ватными мозгами. Я сейчас озабочен тем, что сказал мне Мэхью.
— Президент университета! — удивлению Хаулэнда не было конца.
— Да, он секретарь по делам околосолнечного пространства, — решился подать голос Мэллоу, которому Рэндолф так хорошо намылил шею. — Гм! Что же он сказал? Неужели — надеюсь, я ошибаюсь, — произошла все-таки, как давно ожидалось, страшная встреча с чуждыми нам, враждебно настроенными гуманоидами? А если это действительно случилось, вот тебе доказательство необходимости военно-космического флота. Никто, абсолютно никто не знает, что там за самыми дальними звездами.
— Очень поэтично, — Рэндолф совсем не оценил умозаключений Мэллоу. По природе я человек несдержанный. Но мне кажется, я успешно борюсь с этим недостатком. Я прослыл ужасным упрямцем как раз из-за своего вспыльчивого характера, который — как вы правильно можете заметить — надо усмирять с помощью самоконтроля. Мое собственное «я» не приемлет никакого давления и выплескивается наружу механически — как у хорошо сделанного робота.
— Но чем же Мэхью так встревожил и озадачил тебя?
— Повторяю, что я от рождения несдержанный человек. Но при сложившихся обстоятельствах я заставляю себя быть сдержанным и терпеливым.
