— Скоро начнут строить?
— Как только утвердят федеральную дотацию.
Это требует долгих разъяснений, да они вряд ли и заинтересуют ее.
— Включи телевизор. Он мне не помешает.
— Не хочу.
— Ляжешь спать?
— Нет, дождусь Дейва.
Уже десятый час. Что они там в «Загородном клубе» так тянут? Хиггинс дружит только с Биллом Карни, но знаком и с остальными. У кого в комитете есть причины голосовать против него? Таких вроде нет.
Доктор Роджерс — их домашний врач. Сколько раз Хиггине его вызывал, особенно к детям! И всегда он хоть на минутку присаживается в гостиной, а жена доктора — постоянная покупательница супермаркета.
К адвокату Олсену не так просто подступиться: этот всем дает понять, что он важная птица и родился не где-нибудь, а в Бостоне. Адвокат много пьет. Ему шестьдесят пять, он женат уже в третий раз, и один из его сыновей дружит с Дейвом.
Есть еще Луис Томази, владелец фешенебельной гостиницы «Белая лошадь» на Хартфордском шоссе. Томази должен голосовать за Хиггинса хотя бы из солидарности: он тоже начал с самой нижней ступени — был когда-то официантом в баре.
Остается Оскар Блейр, обувной фабрикант. Благородная внешность, белоснежная седина. С одиннадцати утра неизменно пьян и при этом ухитряется просиживать целые дни у некой разведенки, матери пятерых детей.
Пора бы Карни и позвонить. То, что он медлит, — дурной признак. Хотя, скорей всего, они там, по обыкновению, сидят, пьют, болтают, и у Карни просто вылетело из головы, что его друг мучительно ждет звонка.
Карни занимается политикой. На последних выборах в Хартфорде его избрали в сенат штата, но он ничуть не занесся. Хиггине встречал его у парикмахера, потом на завтраках в клубе «Ротари». Он и с остальными виделся бы почаще, если бы не уклонялся от выпивок и вечерних коктейлей.
Неужели его из-за этого не примут? Ведь в «Загородном клубе» не только пьют. В распоряжении членов клуба поле для гольфа с девятью лунками — оно тянется по берегу озера и слывет лучшим в округе. Два-три раза в неделю в клубе бывают танцы, причем один раз обязательно для молодежи. Летом на озере устраивают регаты и заплывы, зимой — состязания конькобежцев.
Кстати, доктор Роджерс тоже не пьет и ходит в клуб лишь когда это необходимо.
— Ждешь звонка?
— Почему ты спрашиваешь?
— Не знаю. Просто мне так показалось.
Хиггине чуть не выложил ей всю правду. Если кто-нибудь уже посвятил ее в суть дела, она, надо полагать, удивляется, почему муж скрыл от нее сегодняшнее голосование. Еще, чего доброго, подумает, что он ей не доверяет! Но дело тут не в недоверии. Это легко доказать: в прошлый раз он от нее ничего на таил. Может быть, его удерживает самолюбие, стыд, может быть, боязнь, что его унизят у нее на глазах?
