— Убит! — опять сказал тэнградский ярл. — Убит! А раз убит, то мы сперва должны его похоронить. А вот потом поговорим с живыми. Любо?
Все молчали.
— Ну, раз молчите, значит, любо. Утром пойдем! Проводим Хальдера. А там уже…
— Проводим Айгаслава!
И это крикнул я. Никто со мной не спорил. Только мой ярл, ярл Глура Судимар, зло глянул на меня и что-то прошептал. Но он был далеко, я его не расслышал.
И Круг закончился, все разошлись к своим кострам. И снова спорили, но уже больше о другом — как похоронят Хальдера, на костре или в кургане. Я не спорил. Я ничего про Хальдера не знал. Зато я точно знал, что завтра похоронят не только одного Хальдера, а еще многих и многих других. Точнее, даже хоронить не будут, а просто побросают в реку, вот и все. Я лег, приладил щит под голову, меч положил рядом с собой — как женщину…
А у него и имя женское — Любава. Этот меч достался мне от отца. Этим мечом отец когда-то отбивался от ярлградцев. Потом он целовал его на верность Хальдеру и Айгаславу. И, говорил отец, меч был тогда покрыт росой — он ведь поднял его с земли.
Роса! А может, это были слезы? Мечи, они как женщины — изменят, после плачут. Моя жена в прошлом году не плакала. Я ей привез много колец и всяких побрякушек. Она их целовала и смеялась. Смех, а не слезы — это добрый знак; значит, действительно ждала.
А в этот раз, подумал я, я ей уже ничего не привезу. Тут хотя бы самому вернуться! И так вот я лежал, закрыв глаза, не спал, думал о разном и ждал рассвета.
Но почти сразу заполночь к нам в Заводи прибыл еще один гонец из Ярлграда. Сперва к нему созвали только ярлов. Потом, немного погодя, призвали туда и меня. И там мне было сказано: завтра рано утром Хальдер пойдет в костер, с ним будет и его корабль, корабль нужно спешно доставить в Ярлград.
— А что гребцы? — спросил я.
— Про них мы пока что еще не решили, — сказали мне ярлы. — Но их ты тоже приведешь.
— Я?
— Ты. Только сперва разоружи. На всякий случай.
Ха! Легко сказать! Их сорок и со мной тоже сорок. Как тут разоружишь? Они же ведь сразу догадаются, зачем мы это делаем!
Но Верослав, тэнградский ярл, а он пока что был у нас за старшего, сказал:
— Ты не один пойдешь — со мной.
Мы пошли. Пришли к кострам передового корабля и окружили их. Велели положить оружие.
— Зачем? — был крик. — Мы не бараны! Мы не белобровые! Каждый уходит только сам!
— Ха! — засмеялся Верослав. — Хотите сами? Можете и сами!
И его люди натянули луки. Тогда люди Хальдера, еще немного покричав, смирились. И стали выходить по одному, бросать мечи, ножи и прочее — все, что у кого было. Тех, кто сдавал оружие, вязали и отводили к берегу. Потом их завели на корабли — на мой, на Верославов и на Хальдеров. И так мы и пошли вверх по реке, три корабля — мой впереди, а после Верославов, после Хальдеров.
