Утром два бензовоза и трактор с прицепом ушли на прииск, но к вечеру люди вернулись на тракторе. Вода в Лантаре поднялась, надо ждать, пока спадет. Этак у бухты можно засидеться, подумал я и решил, что поеду с шоферами.
На другой день мы впятером взгромоздились на трактор, облепив его открытое сиденье, и уже хотели ехать, когда старшой – Кузнецов кинулся за фотоаппаратом:
– Погодите, я буду вас снимать!
Владимир Степанович Кузнецов оказался симпатичным человеком. В старатели он попал ненадолго, потому что работал в Магадане в научно-исследовательском институте и для старательства в его распоряжении был только отпуск за три года. По образованию он инженер-геолог, в Магадане оставалась у него семья. Здесь он наравне с другими грузил и перетаскивал тяжести. Его Туманов поставил на участок полегче: принимать и отправлять грузы, прибывающие в бухту, следить за их сохранностью. Следить не потому, что кто-то мог их украсть, здесь не было посторонних, а для того, чтоб они не терялись. Например, листовое железо, сброшенное с плашкоута, за неделю так замыло песком, что его приходилось отыскивать, протыкая песок ломом, а потом выдирать листы краном и трактором. Словом, за грузами требовался хозяйский глаз, их надо было вовремя отнести от воды, заштабелевать.
– Ну, уговор, с трактора не прыгать, – предупредил водитель Валентин, крепыш среднего роста, с веселыми озорными глазами, натягивая на себя морковного цвета резиновую робу.
И мы поехали, с ходу ворвались в воду. Сначала скрылись гусеницы, потом площадка, на которой мы все сидели, и от маховика, вращавшегося в воде, протянулась радужная струя, залившая и тракториста, и всех, кто находился от него по левую руку. Трактор продолжал идти. В воде скрылся мотор, и казалось, что мы плывем по воде. Два Владимира, повар и старшой, стояли и хохотали нам вслед, наблюдая за нашим купанием под ледяным душем, от которого некуда было скрыться. От трактора оставался лишь конец выхлопной трубы, бодро попыхивавшей дымком, да струя воды, бившая в сторону, как из брандспойта.
Тракторист обернул к нам мокрое лицо, озорно блеснул глазами и прокричал:
– А может, пока лепешки без нас не доели, вернуться?
– Нет, нет. Жми! – дружно ответили мы.
Напротив кирпичного завода стояли бензовозы и прицеп с грузом. Водитель мощного КрАЗа предложил мне ехать в его кабине, а то на «Урале» буду мокрый по пояс. Я согласился. Впереди пошла машина Анатолия, за ней КрАЗ. Ехали медленно, чтоб не оставлять трактора, который тащил за собой огромный и тяжело нагруженный прицеп. В реке воды прибавилось, и от «Урала» порой виднелась только верхушка кабины и цистерна, будто бы плывущая по воде. Оглядываясь, я видел на воде воз, сидящего наверху сварщика Мишу в широкополой шляпе. Трактора не было видно совсем. Казалось, Валентин идет по грудь в воде. Стоит воз или идет, разобрать было трудно. Только синий дымок указывал, что трактор не заглох, работает. Караван в полном смысле плыл по реке, лишь иногда выходя на отмели.
