— Ты бы, сестра, лучше им «Айболита» почитала.
— «Айболит» — книга греховная! — мотала головой Фарида.
Она исхудала, стала совсем плоской, одни скулы.
— А меня голубь кормит, — вдохновенно отказывалась она от миски с ужином.
— И меня, — добавляла Софья Олеговна, — меня тоже кормит, правда, Фаридочка?
Голубя в квартире не встречали.
— Стары вэ-эщ пакупа-им! Стары падушька-обывь-тарелька пакупа-им! — кричал снизу старьевщик, топча сапогами лужу перед подъездом.
В один из дней Алконост тайно вынес ему из квартиры скрипку, протянул и стал смотреть, что будет дальше.
Старьевщик заинтересовался футляром: нет ли поломки? Потом придирчиво достал скрипку.
— Играет? Энды курамз, — сказал сам себе старьевщик.
И заиграл. Что-то тихое и больное.
— Во дает, — усмехнулся Алконост, глядя, как скрипка оживает под огромными хозяйственными пальцами старьевщика.
— Стары вэ-эщ пакупаим! — запел старьевщик и заиграл, точно отмахиваясь смычком от дождя.
Потом отсчитал Алконосту несколько золотых, помутневших от старости монет и заковылял дальше сквозь лужи вместе со своей тележкой, наигрывая.
Снова квартиру сдавило безденежье, привычное и невыносимое. Пришлось сказать Арахне:
— Можешь идти… Если так уж хочешь.
Плащик Арахны уже не убирали, и он висел в обнимку с детскими курточками на гвозде.
— Только недолго, — предупреждали ее голоса. — Часа хватит? Я уже волнуюсь. Час и пятнадцать минут. Зонт пусть возьмет, скажите. И про деньги не думай, не нужны нам твои деньги…
«Сестрой» Арахну уже неделю как не называли.
Магдалена Юсуповна надвинулась на Толика и Алконоста, возившихся в уголке.
— Так. Толик мгновенно идет гулять. Посмотришь, куда пошла тетя Арахна. Понятно?
— Понятно. — Толик нехотя отстранялся от Алконоста. — Опять исчезнет, у нее невидимская шапка есть, точно есть.
— Я тоже хочу гулять за тете-Арахной! — заныл Алконост.
— Ты наказан за скрипку и паршивое поведение…
Генеральскими шагами Магдалена прошла на балкон и выглянула. Из подъезда вышла Арахна и побрела куда-то направо, сутулясь под моросью. Через минуту появился и Толик, натягивая на бегу куртку и ныряя в капюшон.
— Направо беги, бестолочь! — зашипела на него с небес Магдалена.
Курточка побежала направо.
Арахна исчезла.
…Плащ у нее скорее всего, тоже волшебный, думал Толик. Иначе почему она его носит и мерзнет, и отказывается от пальто Софьи Олеговны?
Только один раз… Когда она читала ему, Алконосту и остальным «Царя Салтана» (все уже уснули, даже Алконост) и сказала, заикаясь: «Нос ужалил богатырь, на носу вскочил волдырь», Толик засмеялся, а она наклонилась к нему:
