– Твои губы мешали мне. У меня не было другого выхода.
– Ты настоящее бедствие. – Он наклонился и в последний раз поцеловал ее. Нежнее. Дольше. – Теперь нам пора расстаться, пока нас не застали.
Она кивнула, понимая, что он прав, она отсутствовала слишком долго.
– Когда я снова увижу тебя?
– Не знаю. После твоей свадьбы, вероятно. А может быть, никогда.
– Почему? – За этот вечер она задавала этот вопрос бесконечное число раз и все еще не получила ответа. Неужели он не понимает, что значит чувствовать себя живой рядом с другим существом? Она до этой встречи с ним не осознавала, что ее душа спала.
– Потому что Уэр сможет дать тебе то, чего я дать тебе не могу.
Она была готова возразить, но в эту минуту повернулась ручка двери. У Амелии перехватило дыхание. Она застыла на месте.
Монтойя отстранился от нее и мгновенно исчез в темном углу. Дверь за спиной Амелии распахнулась и оттолкнула ее. Повернувшись, она увидела незваных гостей.
– Милорд, – присела она в реверансе.
Мрачный Уэр вошел в комнату.
– Что вы здесь делаете? Я обыскал весь дом. – Он пристально посмотрел на нее, и его губы сжались. – Вам есть, что мне сказать, не так ли?
Она кивнула и протянула ему дрожащую руку. Он вывел Амелию из комнаты, на минуту задержавшись в дверях, чтобы оглядеться. Не заметив ничего подозрительного, он увел ее от Монтойи, увел в будущее, в котором стало намного меньше порядка, чем всего лишь несколько дней назад.
– Вот и все, – сказала Амелия, вертя в руке чайную ложку.
Граф Уэр прекратил нервные движения своей невесты, накрыв ладонью ее руку.
– Не надо так волноваться, – тихо сказал он, перебирая в уме все, что она ему рассказала.
– Вы не сердитесь? – Ее зеленые глаза смотрели на него удивленно и настороженно.
– Я недоволен, но не сержусь. – Он грустно улыбнулся и удобнее уселся в кресле.
Они сидели на террасе в доме Сент-Джона и пили чай, как обычно перед традиционной конной прогулкой по парку. В ожидании разговора с Амелией Уэр провел несколько тревожных часов. Он знал, как выглядит женщина после жаркого свидания, и поскольку признание Амелии подтверждало его подозрения, то его огорчило это.
– Я не знаю, что делать. – В ее голосе звучала безысходность. – Боюсь, я в полной растерянности.
– А я боюсь, что не смогу вам помочь, – признался он. – Мы друзья, дорогая, но я, прежде всего мужчина. Мне не очень приятно слышать о ваших чувствах к этому незнакомцу, о чувствах, которых вы не испытываете ко мне.
