Колин доскакал до гавани и, насколько позволяла осторожность, не доезжая до нее, спрыгнул с лошади. Он пробирался среди каких-то корзин и бочонков. Несмотря на прохладный океанский бриз и легкую одежду, по спине струился пот.
Так близко.
Позднее Колин не мог вспомнить, как поднялся по трапу, как шел по палубе до своей каюты. Однако он никогда не забудет того, что ожидало его в каюте.
Дверь распахнулась, он вошел и задохнулся от неожиданности.
– А, вот и вы, – вкрадчиво произнес незнакомец.
Стоя на пороге, Колин смотрел на высокого худого человека, приставившего нож к горлу его слуги. Один из прислужников Картленда или, возможно, один из тех, кто работал на Францию.
Как бы то ни было, Колина поймали.
Слуга смотрел на него широко раскрытыми, полными ужаса глазами, его рот вместо кляпа был завязан шейным платком. Привязанный к стулу слуга дрожал.
– Что вам нужно? – спросил Колин, протягивая обе руки, чтобы показать, что не собирается сопротивляться.
– Вы пойдете со мной.
У Колина упало сердце. Амелия. Ее образ удалялся. Таял.
Он кивнул:
– Конечно.
– Отлично.
Колин не успел и глазом моргнуть, как незнакомец двинулся и, откинув назад голову слуги, перерезал ему горло.
– Нет! – Колин бросился к нему, но было уже поздно. – Господи, почему? – воскликнул он, слезы отчаяния и безнадежности жгли глаза.
– А почему нет? – ответил незнакомец, пожав плечами. У него были маленькие бледно-голубые, как кусочки льда, глаза. Смуглая кожа и небритая щетина на щеках придавали ему неопрятный вид, хотя простая одежда выглядела чистой.
Колин отшатнулся обратно к двери, уверенный, что умрет этой ночью. Глубокая печаль овладела им, но не столько потому, что кончается жизнь, эта его настоящая жизнь. Он оплакивал ту жизнь, которую мечтал прожить вместе с Амелией.
Он ухватился дрожащими руками за перила лестницы ведущей на палубу. Тяжелый удар и тихий стон, раздавшиеся позади, заставили Колина вздрогнуть и слишком быстро оглянуться. Он поскользнулся и свалился на вторую ступеньку. Там, у его ног, вниз лицом лежал враг, быстро набухавшая шишка зрела на его затылке.
Колин поднял взгляд от распростертого тела и увидел человека, который дрался с Картлендом в том дворе. Он был небольшого роста и плотного телосложения, в неприметной одежде разных оттенков серого цвета. Черты лица казались грубоватыми, а темные глаза – усталыми и печальными.
– Вы спасли мне жизнь, – сказал он. – Я у вас в долгу.
– Кто вы? – спросил Колин.
