Когда она была маленькой, их дом находился улице Рыбьи Потроха, на острове Краб, выходившем прямо в Океан. Они жили на верхних этажах, а отец держал бакалейную лавку внизу — хотя к тому времени, когда ее детские воспоминания стали более осмысленными, он уже владел соседними кварталами и расширил дело. На месте того дома давно стоят склады.
Год за годом Хорт Вигсон прибирал к рукам все больше и больше, удваивая и утраивая свое состояние и количество людей, которые на него работали. Все, к чему он прикасался, обращалось в золото. Теперь он владел всем островом Краб, кроме одного причала в северо-восточном углу. Ему принадлежала большая часть Колокольчика, прилегающего к Крабу на западе, и благодаря этому он контролировал Райский Приют, естественную гавань, настолько надежную, что она давала ему серьезные преимущества перед конкурентами. Год за годом он разрушал хибары и лачуги, строил новые склады, расширял свой особняк. Даже крошечный клочок земли в Скьяре стоил целое состояние, а окна его дома выходили в собственный сад. Он привез в него уже взрослые деревья и собирался разбить здесь зоопарк. Его жилище превосходило великолепием дворец сатрапа Эйда.
Когда онагры въехали на мост, соединявший Колокольчик с Крабом, Френа нарушила затянувшееся молчание.
— Высади меня у двери, а сам сразу же возвращайся к Альсу, Верк. С тобой ему будет лучше.
Верк удивленно на нее посмотрел и чуть не сбил с ног женщину, которая несла кувшин с водой на голове. Та сразу принялась его бранить.
— Завтра, — продолжала Френа тем же спокойным и уверенным голосом — так она по крайней мере надеялась, — ты привезешь Альса к Целителям на Болтушке. Я велю Тринвару, чтобы он отправил туда кого-нибудь с золотом и подождал вас. А сегодня вечером я расскажу отцу, что произошло, и постараюсь убедить его, что это моя вина. Обещаю, — проговорила она, почувствовав недоверчивое выражение на своем лице. — Думаю, у отца сейчас есть заботы посерьезнее, чем потерянный меч и царапина у меня на руке.
— Миледи добра, — сказал Верк.
Он не стал спорить, значит, она нашла правильное решение.
Бенард Селебр проснулся от острых, точно кинжалы, лучей солнца, которые пытались пробраться под его закрытые веки. Поначалу он решил, что Катрат явился его прикончить, и его сердце замерло от ужаса. Оказалось, это всего лишь Тод, его отвратительно жизнерадостный ученик, с румяным лицом и покорными глазами.
— Двенадцать благословений вам в это прекрасное утро, мастер!
