Вопрос шефа поразил Касаткина. Леня смотрел на скуластое улыбающееся лицо.
— Это, наверное… — начал Леня.
— Неужели не помнишь? — перебил шеф. — Эта фраза просто выбита на мраморе. Не встречал? Кстати, этого же автора: «Все в ней гармония, все диво, все выше мира и страстей».
— Может, Пушкин?
— Угадал, Гарик. Думаю, что просто угадал. А такая строчка — «Белеет парус одинокий» — это ведь тоже у Александра Сергеевича?
— Нет, Лермонтов, — радостно и широко распахнулся Касаткин.
— А ты не ошибся, Гарик?
— Нет, совершенно точно.
— В школе выучил, — глаза шефа и смеялись и смотрели мимо. — Скажи, ты давно женат? Не возражаешь, если я тебя на ты?… А, Гарик?
— Полтора года.
— Что полтора года?
— Полтора года женат, вы спрашивали.
— Да, да… Все в ней гармония, все диво… Между прочим, стихотворение «Красавица» — в альбом жены графа Завадского. А какие стихи ты еще помнишь, Гарик?
Леня подумал, что у него поднялась температура. Голова кружилась. Голубые глаза шефа и голубой галстук слились в одно пятно.
— По вечерам, над ресторанами горячий воздух дик и глух…
— Блок, — всадником вылетел из голубизны Леня, — «Незнакомка».
Шеф засмеялся:
— Вот это уже ближе к делу. Помнишь картину «Неизвестная» Ивана Николаевича Крамского? Ее еще часто называют «Незнакомка».
Надменный взгляд, припухшие губы, бархатистость лица.
— Туманность! — Лене до бессвязного крика хотелось понравиться шефу, не упасть в пропасть. И он добавил:
— Еще перо на шляпе… Белое перо…
— Да, и руки в муфте… Но ведь это все детали. Верно, Гарик? Ты верно сказал — туманность, не восточная ли кровь?
— Извините, — осмелел Леня. — Я не понимаю, для чего вы меня вызвали.
— Твоя фамилия Касаткин?
— Да.
— Прекрасная фамилия, аристократическая. А тебе, Касаткин, не казалось, что та девушка… То был девятнадцатый век… А сейчас у нас, — и шеф показал на перекидной календарь, — между прочим, по моему заказу сделан, люблю старину, такая, понимаешь ли, слабость, сейчас у нас 12 июня 2002 года. Века меняются, а женщины во все века бывают прекрасны. У тебя, Касаткин, замечательно красивая жена. Я ее, правда, мельком видел из машины, когда ты ее целовал у офиса, — он сделал долгую паузу. — И успел оценить. Любишь туманность? Хороший у тебя вкус. А я старину собираю. Хотя искусство тебе надо бы лучше знать, не только языки. Твоя удача, Гарик.
— Да, мы хорошо живем. Она, между прочим, знает французский и английский не хуже меня.
— Я так и думал, — и шеф посмотрел на часы. — Мы с тобой долго беседуем. А у меня время — деньги, извини за трюизм. Короче, приглашаю на дачу. Вот адрес.
