— Лорен?
Она нахмурила брови, растерявшись, и попыталась повторить это слово, но было очевидно, что она была неспособна произнести его. Он заставил ее повторить слово за ним, снова и снова, как эхо, пока она, наконец, не произнесла его правильно.
— Ты Лорен Кендалл, — сказал он. Уже привыкнув к его голосу и произношению, она вскоре начала понимать его. Он пытался ей сказать, что ее имя Лорен Кендалл. Его же звали Роб Сетон.
— Ты помнишь что-нибудь о себе? — спросил он.
Она покачала головой и замерла в ожидании, глядя на него. Серьезное выражение лица Роба ничего не выдавало, и его узкие голубые глаза были ясны. Он собрал свои длинные, неопрятные, как обычно, волосы и закрепил их резинкой.
— О'кей, — сказал он. — Вот что. Ты Лорен Кендалл. Тебе восемнадцать лет и у тебя нет никакой семьи. У тебя есть только я, и я расскажу тебе все, что тебе надо знать о себе. Понятно?
— Понятно, — как эхо, ответила она.
— О'кей. Я знаю много о твоей личной жизни. Я скажу тебе то, что важно.
В тот день он начал рассказывать, прибавляя деталь к детали. Он заставлял ее все повторять, в то же время поправляя ошибки в ее речи. Он особенно акцентировал тот факт, что оба они были американцы, хотя в данный момент они были в стране, которая называлась Англия.
Она поняла, что это были два разных места, но для нее осталось загадкой, что хотел сказать Роб, когда засмеялся и сказал, что он новый Генри Хиггинс[2].
Однажды, когда он еще раз оставил ее одну, она почувствовала, что хочет узнать больше о мире, который находился за пределами этой трехкомнатной квартиры.
— Я хочу выйти, — сказала она, когда он вернулся.
— Нет, не ходи, — сказал он. — Это очень опасно. И кроме того, тебе будет трудно понять произношение англичан.
Она и не думала настаивать. Она признавала его полную правоту во всем.
Когда Роб понял, что она забыла грамоту, он начал учить ее читать вслух. Ей вскоре очень понравилось читать журналы, которые он приносил ей, особенно те, в которых было много цветных иллюстраций. Из них она узнала, как люди одеваются, она открыла для себя много такого, что и представить себе не могла. Робу пришлось объяснить ей, что такое футбол, гольф и опера.
Мало-помалу она получила некоторые знания о современной жизни и немножко уверенности в себе. Она все еще боялась, когда он оставлял ее одну, и ей приходилось следовать собственным инстинктам, не дожидаясь его указаний. Лорен убирала в квартире, училась готовить, и когда обнаружила маленький ящик с портняжными инструментами, засунутый в карман чемодана, она принялась чинить себе одежду. Она плакала, когда Роб выходил из себя. Откуда ей было знать, что он предпочитал джинсы с рваными коленками? Он взбесился, когда обнаружил, что разрезы аккуратно заштопаны.
