Зной, казалось, пропитывал стены. В открытые окна не проникало ничего, кроме влажного воздуха. Молодой человек некоторым образом нянчил ее, а затем использовал для своего удовольствия. Он был любовником-эгоистом, который был заинтересован лишь в своем собственном удовлетворении, но тогда она еще этого не знала. И все же она часто получала удовольствие.
Он не обращался с ней плохо. В тот день, когда у нее окончательно прошла лихорадка, он положил ее в старую треснувшую ванну на ножках и пустил воду. Она до сих пор помнила, как она сидела рядом с краном, а он нежно мыл ее всю, с головы до ног, даже ее волосы, очень длинные и спутанные. Потом они медленно и нежно занимались любовью прямо там, в мыльной воде.
Ей никогда и в голову не приходило возражать против чего-либо из того, что он делал, потому что он был для нее всем, что она знала, ее единственной защитой в мире, который она никак не могла начать понимать. Первое время, когда он оставлял ее одну, Лорен мучил страх. Она боялась, что он не вернется. Тот внешний мир, который она мельком видела в окне, приводил ее в ужас. Она была уверена, что умрет, если этот мужчина не будет о ней заботиться.
Она не раз пыталась поговорить с ним, задавая вопросы, но, хотя ей и казалось, что ее слова были понятны, он только качал головой и выглядел растерянным. Его речь сначала тоже была непонятной для нее, но в конце концов она начала немного разбирать ее. Лорен не покидало чувство смущения и растерянности, но понемногу она начала приспосабливаться к своему положению.
Она наблюдала за ним на протяжении всего дня. Они жили вместе в маленькой трехкомнатной квартире, и он выходил на улицу только за тем, чтобы добыть продукты. Подражая ему, она научилась кипятить чайник, заваривать растворимый кофе и курить, сливать воду в туалете. Затем она нашла в шкафу одежду, он учил ее надевать на себя отдельные вещи. Затем он забавлялся, снова снимая их с нес.
Она никогда не думала, что их квартира отвратительна, хотя там было грязно и кишели насекомые. Она не знала, что когда-либо жила в месте, лучшем, чем это. Она принимала, как должное то, что матрац на полу служил им кроватью. Остальная мебель была немногочисленна: шаткий деревянный стол, два стула, сплетенных из тростника, набор дорогих кожаных чемоданов, которые использовались для тройной цели: как столы, как подставки для ног и ящики для хранения вещей.
Утренний свет просачивался сквозь грязные окна, когда она проснулась, впервые не чувствуя давящей головной боли или каких-либо других болезненных ощущений. Она поднялась. Сегодня она была прекраснее, чем обычно. Ее мужчина любовался ею.
