А она, Энн, очень дорожит его дружбой. Иногда бывает и правда нелегко в который раз выслушивать его бесконечные рассказы, но он с таким воодушевлением излагает во всех подробностях очередную историю из своего запаса, что не выказать к ней интереса – просто грех, особенно если знаешь самого рассказчика уже четверть века.
Энн взглянула на часы. Можно, пожалуй, зайти в Офицерский универмаг. Эдит давно просит обновить кое-что из кухонной утвари. И время пройдет незаметно. Но, рассматривая кастрюли и изучая их цены (подскочили фантастически!), Энн не переставала ощущать в глубине души все тот же непривычный холод – ужас перед одиночеством.
В конце концов, не выдержав, она бросилась к телефонной будке и набрала хорошо знакомый номер.
– Дейм[4] Лора Уитстейбл может подойти?
– Кто ее спрашивает?
– Миссис Прентис.
– Одну минуту, миссис Прентис.
После непродолжительной паузы звучный низкий голос произнес:
– Энн?
– О Лора, я понимаю, что звоню не в самое подходящее время, но я только что проводила Сэру и подумала, что если у тебя сегодня дел не по горло, то…
Голос решительно прервал ее на полуслове:
– Приходи ко мне на ленч. Ржаной хлеб с пахтой[5] тебя устроит?
– Меня устроит все что угодно. Ты сама доброта.
– Жду тебя. В четверть второго.
* * *
За минуту до назначенного времени Энн расплатилась на Харли-стрит с таксистом и нажала кнопку звонка.
Вышколенный Харкнесс открыл дверь и, узнав ее, любезно улыбнулся:
– Не угодно ли вам сразу подняться наверх, миссис Прентис? Дейм Лора задерживается на несколько минут.
Энн легко взбежала по ступенькам лестницы. Бывшая столовая была превращена в приемную, а жилые помещения располагались на втором этаже высокого дома. В гостиной уже был накрыт столик для ленча. Огромные мягкие кресла, красивые шторы из дорогого бархата, а главное – изобилие книг, часть которых громоздилась стопками на стульях, придавали этой комнате атмосферу мужского жилища.
Ждать Энн пришлось недолго. Дейм Лора, предваряемая фанфарами собственного голоса, вступила в гостиную и нежно поцеловала подругу.
Дейм Лоре Уитстейбл было шестьдесят четыре. Ее окружала аура, присущая обычно членам королевского семейства или известным общественным деятелям. Все в ней было усилено и преувеличено – голос, мощный бюст, напоминающий каминную полку, копна седых волос цвета стали, орлиный нос.
– Рада видеть тебя, дорогая, – пробасила она; – Ты чудесно выглядишь, Энн. Ага, купила себе букетик фиалок. Очень правильно. На этот цветок ты походишь больше всего.
