Мы поедем.
– Ну, так и быть на этот раз. До свиданья, дорогая.
Не забудьте сообщить мне о часе вашего рождения, тогда я смогу правильно составить ваш гороскоп. Вам надо носить зеленое, дорогая, – все Девы должны одеваться в зеленое.
– А я Водолей, – сказал Генри. – Двадцатое января.
– Непостоянство, – выпалила тетка, – запомните это, дорогая. Все Водолеи ненадежны.
– Надеюсь, ты не очень скучала, – сказал Генри, когда они уехали.
– Ничуть. По-моему, твоя тетя очень милая.
– Ну, так далеко я бы не стал заходить, но она неплохая старушка.
– Она тебя очень любит.
– Не совсем так. Она не возражает против моего присутствия.
Он добавил:
– Мой отпуск почти закончен. Скоро мне предстоит демобилизация.
– И что ты будешь тогда делать?
– Не знаю. Я подумывал об адвокатуре.
– Да?
– Но это слишком хлопотно. Я думаю, может, попробовать заняться бизнесом.
– Каким?
– Ну, это зависит от того, где найдется приятель, который дал бы старт. У меня есть кое-какие связи в банках. И есть два промышленника, которые любезно позволят начать с самого дна. Понимаешь, денег-то у меня немного. Если быть точным, триста фунтов в год. Это моих.
Родственники у меня чертовски прижимистые, их не тронь.
Добрая старушка Мюриэл то и дело выручает, но в последнее время она и сама в стесненных обстоятельствах. Есть еще крестная, если к ней правильно подойти, она раскошелится. Я понимаю, все это звучит неприятно…
– Тогда зачем же ты мне все это рассказываешь? – сказала Ширли, ошеломленная нежданным потоком информации.
Генри вспыхнул. Машина заюлила, как у пьяного. Он неразборчиво промямлил:
– Я думал, ты знаешь… Дорогая, ты так красива… Я хочу на тебе жениться.. Мы должны пожениться, должны…
* * *
Лаура смотрела на Генри с какой-то безнадежностью.
Будто взбираешься по крутой обледенелой горке, думала она, чуть поднимешься, и тут же скользишь вниз.
– Ширли еще молода, – сказала она. – Слишком молода.
– Да что вы, Лаура, ей девятнадцать лет. Моя бабка вышла замуж в шестнадцать, и к восемнадцати у нее уже была двойня.
– Это было давным-давно.
– Во время войны множество людей женились молодыми.
– И сейчас об этом жалеют.
– Почему вы так мрачно смотрите на вещи? Мы с Ширли не пожалеем.
– Вы этого не знаете.
– Я-то знаю! – ухмыльнулся он. – Я уверен. Я безумно люблю Ширли и сделаю все, чтобы она была счастлива.
Он с надеждой посмотрел на нее и повторил:
– Я действительно ее люблю.
Как и раньше, его надежный прием – искренность – обезоружила Лауру. Да, он любит Ширли…
