— Ни в коем случае. Я ничего не ищу.
Установилось молчание.
— И туда вообще кто-нибудь лазил? — сказала, наконец, Золотинка.
Дракула ответил невнятной гримасой. В темных недрах скалы, куда уводил ход, в руках слуги теплился огонь. Детина с ключами не был любопытен и не выказывал желания глянуть хоть раз в пропасть.
— Хорошо, я спущусь, — сказала Золотинка, будто они ее уговаривали.
— Ваша воля, — отозвался Дракула.
— Прямо сюда? — зачем-то спросила девушка, указывая на первую ступеньку.
— Возьмите оружие. Туда волки наведываются, на падаль.
На это Золотинка не нашла что сказать. Дракула подозвал детину и тот снял кожаный пояс, на котором висел тесак. Золотинка скинула плащ, разулась, потом неловкими руками принялась застегивать пояс с оружием. Подходящей дырочки не нашлось, слишком широкий ремень проскальзывал на бедрах.
— Через плечо, — посоветовал Дракула.
Она попробовала приладить ремень по-новому, но скоро освободилась от него и бросила на пол.
— Черт с ним! Как-нибудь!
Больше не мешкая, Золотинка повернулась спиной к пропасти и нашла босой ногой уступ. Спустившись ниже порога, она почувствовала, что напряжение отпускает ее. Все оказалось не так страшно, как мнилось в бездействии. Расчетливо высеченные ступеньки нигде не прерывались, едва она начинала пугаться, ничего не ощущая под ногой, как находила особо для этого случая вырубленный в скале захват, можно было перенять руки и тогда сразу обнаруживалась шершавая и неровная ступенька. Лестница, не везде отвесная, извивалась по склону, применяясь ко всем пологостям и расселинам, которые только можно было сыскать. Местами спуск позволял выпрямиться и не держаться руками.
Очутившись на осыпи, ниже которой начинался перемежающийся прогалинами кустарник, Золотинка огляделась. Лестница увела ее в сторону от тех валунов в русле ручья, которые запомнились ей сверху. Она стояла, не двигаясь, но кроме однообразного журчания воды не слышала ничего. Тогда, ощупывая ногой камни, чтобы не поколоться, девушка начала пробираться между кустов и тут приметила кости — оглоданные и растасканные. Выбеленные и уже почерневшие так, что сливались со щебнем. Хотелось остановиться, затаив дыхание, прислушаться, и Золотинка не торопилась. Когда же она возвращалась взглядом к утесам над головой, то не могла разглядеть ни ступенек, ни двери тайного хода, затерявшейся где-то немыслимо высоко. Она подумала, не крикнуть ли Дракуле, но крик казался еще страшнее безмолвия.
