Кажется, Катя поняла, что речь идет о Натали.
– Но до каких пор? – спросила она после некоторого молчания.
В рожке послышалась серия каких-то тресков, да таких сильных, что пришлось отодвинуть его от уха. Когда Катя снова приблизила рожок и попыталась договорить с Соколовым, выяснилось, что их уже разъединили. Она повесила рожок и вздохнула.
Получалось куда как странно. Все еще сидя в кресле под лестницей, Катя вспоминала, каким образом к ней попал таинственный сверток. Какой-то незнакомый молодой человек, в котором вполне можно было бы предположить студента, возможно, даже студента Училища живописи и ваяния, отыскал ее и, ничего не объясняя, отдал, буквально всунул ей этот сверток. Конечно, она должна была тотчас его рассмотреть, но как раз в этот момент они стали пробираться к выходу и у нее просто не имелось возможности это сделать в обступавшей со всех сторон толпе. А потом, когда они оказались уже на площади, тотчас сели в экипаж и Катя собиралась было наконец рассмотреть сверток, но тут она увидала Соколова и того молодого человека…
А теперь вот сам Соколов телефонировал и просил сохранить, неизвестно еще, надолго ли, этот сверток, намекая при этом на Натали? Что за чепуха? И что же все-таки в нем?
Катя решительно поднялась из кресла и пошла к себе, с твердым намерением узнать наконец, что же это такое ей подсунули.
Но в тот момент, когда она стала подниматься по лестнице, раздался звонок у двери, и Катя остановилась, чтобы посмотреть, кто же это пожаловал. Ефим отворил двери и Катенькиному удивлению не было предела, когда она увидала на пороге подполковника Фарапонова и с ним еще одного молоденького жандарма.
– Впусти, Ефим! – велела она лакею и тотчас спустилась вниз.
– Здравствуйте, Катерина Дмитриевна, – как-то невесело поздоровался подполковник. Прежде он всегда был ласков и учтив, а сейчас по недовольному выражению его круглой физиономии, украшенной усами, было заметно, что человек этот нисколько не рад той роли, что возложена на него обстоятельствами.
– Добрый день, Денис Николаевич, чем обязаны? – осведомилась Катя вежливо, но прохладно, ощутив, что сейчас перед ней не просто знакомый, не просто друг дома, а лицо официальное.
– Могу ли я с вами побеседовать? – с тяжелым вздохом спросил Фарапонов. – С глазу на глаз, так сказать. Обстоятельства таковы, что…
– Не объясняйте, Денис Николаевич, – мягко остановила его Катя, видя, как неловко он себя чувствует. – Пойдемте в кабинет.
