И ведь не скажешь, что, мол, отступать поздно. Взял вылез и пошел себе в метро, где теплый сухой воздух и просветленные лица свободных россиян. Башку ведь не свинтят – будь это в плане, давно уже прекратился бы всякий базар.
Перстень крутанул колесико зажигалки, закурил.
– Завтра в это же время подвалишь сюда. Сутки на последнее раздумье. Если тебе в метро, можешь вылезать.
– В метро, да не в это. Подкиньте до «Преображенки».
– Не по дороге.
– Тогда до «Библиотеки».
Ехали в полном молчании. Перстень был похож на Каменного гостя, Леха знал свои функции, а Эдику было о чем подумать. Да и понравилось прийти в более или менее спокойное состояние после напряга последних дней. Хотя никакого разумного объяснения этому не было.
Уже закрывая дверь, Эдик услышал вопрос Колокольчика:
– Слушай, а зачем тебе это? Может, грохнуть дешевле?
* * *
Отпраздновав очередную встречу и историческую победу на сессии облсовета, Эдик вышел во двор, где для него уже было постелено на деревянных лежаках. Хозяева с гостями пели старые песни, к которым Эдик старался прислушиваться. На крыльце сидел седобородый крючконосый старик, похожий на ястреба, и сосредоточенно перезаряжал «калаш». Ничего особенного не предстояло, но осмотр оружия в последние годы стал здесь повседневным ритуалом, вроде вечернего намаза.
Эдик еле удерживался на крутом склоне, опираясь о деревянный плетень. Вниз осыпались камешки, булькая при падении в маленький, но бешеный ручей, питавший арык-«умывальник». Тут-то и подошли нужные люди – в южной, но прохладной ночи. Разговор защелкал быстро, ничего лишнего.
– Здравствуй. – Высокий силуэт возник словно из-под земли, поднявшись по холму, второй остановился за деревом.
– Вечер добрый.
– Вылезай сюда.
– Что за проблемы?
– Проблемы у тебя. Ты ведь железо ищешь. Пошли. И зови меня Толей, его, – он махнул рукой в сторону дерева, – Сашей.
Что «Толя», что «Саша» были настоящими горцами.
С полчаса они молча шли по ночному городку, вдоволь надышавшись целебным горным воздухом. В доме на противоположном конце выпили чаю с тутовником. Сговорились быстро – два ПМ по триста, два ТТ по двести пятьдесят (в Москве Перстень без проблем сдаст за шестьсот и восемьсот – это самый минимум). А для затравки взяли чехословацкий дамский пистолет, работающий на «мелкашке».
Эдик никак не мог отделаться от подозрения, что подсовывают игрушку, пока «Толик» для успокоения не разрядил его в бревенчатую стену и предложил следующий патрон испытать на лобешнике.
