— Потому что здесь другая этикетка, очень похожа на ту, что была на моей, но другая. Ну я-то помню, что стояло у меня в баре. Это только вы, мужики, считаете, что женщины не обращают внимания на такие вещи.
— Она прикрыла глаза, мучительно что-то вспоминая, но я не дал ей сосредоточиться.
— Выпила коньяк, и тебе стало плохо?
— Не сразу, сначала очень захотелось спать.
— Во сколько это было?
— В двенадцатом часу ночи. Я легла в постель и вот тут почувствовала что-то неладное. Попыталась заснуть, но боль в желудке усилилась. Мне становилось все хуже и хуже, болело уже все тело, знобило. Почти в бессознательном состоянии я заставила себя дотащиться до туалета и сунула два пальца в рот. Меня выворачивало так, что, думала, умру. Казалось, я вы- плевывала свой собственный желудок. Такого кошмарного состояния я не испытывала никогда. На какое-то время даже потеряла сознание. Очнулась, сидя на полу в туалете. Мне все еще было плохо, руки дрожали, но я уговаривала себя повторить все сначала. Пустой желудок среагировал таким диким спазмом, что я по жалела о своей затее, но все равно продолжала прижимать пальцами язык до тех пор, пока… — Зойка содрогнулась, ее лицо перекосилось, она вся сжалась, словно приготовилась к новой порции мучений. — Меня опять тошнило, трясло, и я подумала, что это не обычное пищевое отравление. Потом, передохнув, я потащилась на кухню и выпила полстакана воды. Третья процедура прошла не в пример легче, чем две предыдущих.
— Почему ты не вызвала «скорую»?
— С тобой когда-нибудь случались такие вещи? — Она плотно сжала губы. — Сначала, извини, нет сил до туалета доползти, не то что звонить куда-то. Потом, когда стало легче, я подумала, что нет смысла. Решила: обязательно схожу в поликлинику, проверюсь амбулаторно. А тогда я была так измучена, что думала лишь о том, как очутиться в своей постели. Через некоторое время я определила, что опасность миновала. Это было примерно в начале второго ночи, — добавила она. — Я уснула и проснулась в восемь утра. — Зойка помедлила, но я молчал. — И увидела на полу мертвого Аркадия. Ты мне не веришь? — Быстро спросила она.
Мы потеряли слишком много времени, чтобы позволить себе роскошь продолжать выяснять отношения.
Я напрасно с самого начала призывал себя быть объективным. Я им не был, потому что слишком хорошо знал Зойку. Она, как и любая одаренная женщина, великолепная актриса и превосходно сыграет нужную роль. Это я тоже отлично знал, и сейчас это вышло мне боком. Не знаю, поняла ли она, что я испытывал, чувствуя себя подлецом.
