— Предложение очень выгодное. Вы согласились?
— Нет, мы отказались. На тот момент в Ираке хватало проблем и без биологического оружия. К тому же мы знали, что, как только талибы начнут его использовать, их противники сразу же примутся за поиски производителя и доберутся до Ирака. А Саддам больше всего хотел избежать войны. Посланцы «Аль-Каиды» отреагировали на наш отказ с большим сожалением. А две недели спустя служба безопасности института нашла небольшой ретранслятор, явно подброшенный кем-то извне.
— Подслушивающее устройство? Передатчик?
— Нет, именно ретранслятор. Прибор, который принимает излучение извне и передаёт его дальше. Правда, что за излучение это должно было быть, никто так и не смог установить. Во всяком случае, речь шла не о радиоволнах.
— Почему же вы боитесь этих людей?
— После разгрома Ирака я продолжал руководить институтом. Но вскоре ко мне пришли американцы и потребовали, чтобы я признался в существовании биологического оружия, иначе меня включат в список главных преступников. Я отказался, уверенный в своей невиновности. И тогда ко мне пришли те же самые люди из «Аль-Каиды», которые несколько лет назад предлагали нам свои установки. Моему удивлению не было предела, но они потребовали от меня того же, что и американцы! По их словам, такое признание вселит в души неверных страх перед «Аль-Каидой» и её возможным возмездием. В случае если я откажусь, меня обещали попросту убить. С тех пор я стараюсь не попадаться на глаза ни американцам, ни арабам. В Париже, самом арабском городе Европы, мне легче всего не привлекать ничьё внимание.
Нефть в обмен на демократию
Эта история лишь добавила дополнительные штрихи к сложившейся у меня картине. Оказывается, американцы не просто лгали, говоря о наличии у Ирана запрещённого оружия. Они ещё и пытались всучить это оружие Саддаму через подставных лиц (как мы уже установили, «Аль-Каида» не более чем агентура американских спецслужб). Потому что иначе повод для вторжения в Ирак было найти крайне сложно. Давайте вспомним эту историю.
Саддам пришёл к власти ещё в 70-е годы и пользовался в это время горячей поддержкой США. Особенно похвальные слова звучали в его адрес тогда, когда он вёл войну с Ираном, где только что произошла антиамериканская исламская революция. «Оплот демократии на Ближнем Востоке», «гарант стабильности в регионе Персидского залива» — такие лестные отзывы звучали о нём в американской прессе. И вдруг он в одночасье превращается в «кровавого диктатора» и «террориста, угрожающего миру». Как это произошло?
