Леди Лэмберн сдалась. Камилла настояла на своем. Глядя теперь на Розу, аккуратно и скромно одетую в черный костюм и черную соломенную шляпку, она не жалела о своем выборе.
Камеристка баронессы была немолодой и мало-приятной особой. Камилла подумала, что человек, перед которым испытываешь такой же трепет, как и перед людьми, с которыми ей предстояло встретиться, был бы слабой поддержкой для нее в незнакомой стране.
Кроме кареты, в которой должны были ехать они с баронессой, и багажной коляски, у парадных дверей Камилла увидела фаэтон с высоким сиденьем, в котором капитан Чеверли прибыл из Лондона, и это зрелище весьма позабавило ее.
– Вы поедете в одиночестве? – с некоторым удивлением спросил сэр Гораций.
– Я думаю, так будет лучше, если мне придется уезжать вперед, – ответил капитан Чеверли. – Этим мы сэкономим время на постоялых дворах и в других местах, где будем останавливаться. Конечно, это только до Дувра. А когда мы прибудем на яхту его высочества, я отправлю свой фаэтон в Лондон, а вашу карету и багажную коляску сюда.
– Весьма обяжете, – сказал сэр Гораций и повернулся, чтобы попрощаться с Камиллой.
Глаза ее затуманились слезами, и она не смогла бросить последний взгляд на дом, когда карета выезжала из ворот. Она также не увидела ни деревни с утиным прудом, ни зеленых полей, на которых пасся скот, ни маленькой серой церкви, в которой ее крестили.
Спустя некоторое время она пришла в себя и стала смотреть в окно кареты на окрестные деревушки, мимо которых они проезжали. Как же ей хотелось оказаться на солнце, а не быть запертой в тесной духоте кареты! Камилла видела, как мимо проехал капитан Чеверли, и хотя у нее не было ни малейшего желания оказаться в его обществе, все равно она предпочла бы ехать в открытой коляске. Камиллу раздражало, что ее постоянно беспокоили мысли о капитане Чеверли. Она отлично понимала, что, как любая женщина, она не успокоится, пока не выяснит, почему он настроен так враждебно по отношению к ней.
Они выехали рано утром, чтобы успеть за день добраться до Дувра. Когда наступил полдень, жара сделалась совершенно невыносимой, и Камилла почувствовала голод и жажду. Вскоре карета подъехала к придорожной гостинице. Первое, что она увидела во дворе, был фаэтон капитана Чеверли. Его лошадей чистили и поили водой под присмотром конюха. Жена хозяина гостиницы проводила Камиллу и баронессу наверх в очень удобную спальню, где они могли смыть с себя дорожную пыль. Она подала им пахнущие лавандой полотенца и налила горячую воду в умывальник с ярко расписанным тазом и фарфоровым кувшином.
