— У Набокова — вышел некто с собакой гулять, и неизвестно, кто кого ведет на поводке. Про нас тоже так можно сказать?
— Нет, я Вас не веду.
— Ну, может, я Вас веду…
— Нет, Вы для меня палка.
— Скажите, пожалуйста, если я-таки подарю Вам альбом, 20 долларов который стоит, Вы мне…
— Не дарите мне, лучше я его куплю. Вы много о долларах говорите…
— А если подарить, то что Вы могли бы мне подарить? Взамен…
— Мне легче было бы подарить Вам свою книгу, если Вы мне понравитесь… в такую же стоимость…
— А есть Ваша книга такой же стоимости? Вы ее оцениваете сами?
— Нет, не я ее оцениваю… Даже здесь берут по 10 долларов…
— Спасибо. Премного благодарен. Кто говорил «премного благодарен», помните?
— Многие вежливые люди до катастрофы.
— Если бы я Вас больше не раздражал, Вы на меня не кричали бы… Тогда напишите мне сегодня же рекомендацию в члены Союза писателей?
— Ради бога…
— Почему женщин столь магнетически влечет к себе зеркало, неприспособленное передавать света глаз?
— Я пытаюсь разгадать чисто для себя, потому что она человек, она смотрит в зеркало — а человек — существо, которое не знает, что оно такое, и поэтому зеркало это не просто инструмент для марафета. Зеркало — это неприятное лицезрение. Я уже много лет не вижу себя в зеркале, потому что не хочу сталкиваться с этим существом. Женщина — человек, и она хочет убедиться, что она есть.
— Великим людям вроде Вас, придумывающего афоризмы, я всегда предпочитал маленьких людей, маленьких гениев, умирающих в безвестности, в раннем возрасте. В Москве я курю у лифта с одним таким гением, три года назад он был милиционером, сейчас он майор, работает с проститутками. Не знаю, как он с ними работает, но несколько дней назад я спросил у него, что он думает о женщинах. Он ответил, что всех баб делит на проституток, и на других, которые удержались от проституции, но они еще хуже, потому что — вые… Разделите тоже прекрасную половину человечества — на равные, неравные части, иронически, как угодно…
— Я могу только процитировать. Одна наша приятельница, нами очень любимая, она как теперь это называется — делает макияж, визажист международного класса, она мне рассказала терминологию, как все парикмахерши определяют женщин. Все женщины делятся на миссок, мурок, крысок и кастрюль.
— Это лучшее разделение, что Вы процитировали, или…
— Самое лучшее.
— Михаил Рощин мне ответил на этот вопрос — зачем иронически? — на женщин, которых я имел и которых пока не имел. Не более удачное определение?
