…сильные руки подхватили ее.
- Психованная, - слова эти прозвучали для Тамы небесной музыкой. - Ты что? До свиданья, мой любимый город?
Спаситель рывком втянул ее на перила. Развернул к себе.
- Я почти попала в хроники твои, - заплетающимся языком ответила Тама. - Ожиданье… как там дальше?..
- Самый скучный повод.
- Стэн!.. зануда ты мой!..
Когда человека бросает из безнадежности в счастье слишком быстро, случается, что он не успевает понять, что произошло. Тама закрыла глаза и уткнулась носом в плечо спасителя. Пластиковая пряжка расцарапала щеку.
- Живой… хороший мой!.. - шептала она, комкая в кулаке синтетику дурацкой Стэновой «аляски». - Как же я измучилась без тебя!..
Стэнова «аляска» оказалась не только дурацкой, но и теплой. Даже в безопасности квартиры, стянув свитер и вымокшую от сидения на мосту юбку, Тама не захотела с ней расстаться.
Залитое ночной смолью окно бесстыдно отражало диван-сарайчик и счастливую девчонку с распухшим от простуды носом. Еще отражался буфет, на нем - Тамина фотография («Стэну, Стэнчику, Стэненку!..» на обороте), пиала с летучими мышами. Остальное съела голодная луна.
- Прикинь, Там? - кричал с кухни Стэн. - Иду, а под ногами блестит!.. А я…
Слова тонули в шуме льющейся воды и грохоте посуды. Тама вынырнула из блаженного забытья, слезла с дивана и отправилась на кухню.
- Чего кричишь? - спросила она сердито.
- Рассказываю, как тебя нашел. Вот смотри, - сквозь пальцы блеснуло золото. - Это в снегу. Я за ними, а автобус - опачки! Ну, я через мост…
В Тамину ладонь легли золотые часы. Те самые.
Станька еще долго что-то рассказывал о том, как заметил в сугробе блеск, как опоздал на автобус, как… Тама не слушала. Она перевернула часы; гравировку съедало темное, почти коричневое пятно, но все-таки она была.
Сердце тревожно зачастило.
- Станька, - она прижалась раскаленным лбом ко лбу Стэна, - занудик мой любимый. Выбрось ты их, а? Ну пожалуйста!..
Тот надулся. На год младше Тамы, он был чуть ниже ее ростом. И ужасно не любил, когда его звали Станькой или Станчиком. Станислав - что за имя? Размазня какая-то. Вот Стэн - другое дело, солидно и мужественно.
- Не дуйся, лапа, - Тама пригладила его мягкие пушистые (ой, немужественные!) вихры. - У меня предчувствие дурное. Выброси.
- Ладно. Только я историю читал… Ну, типа у мужика «Ролекс» был, а он его угробить хотел. С вышки прыгал, тряс, все такое. А потом - в кастрюлю и кипятить. Полчаса кипятит, час - ничего.
