Все засмеялись. Расплескивая шампанское и переминаясь с ноги на ногу, дамы высвобождали высокие каблуки из расщелин каменных плит. Значит, весть о смерти Лолли уже докатилась до Лонг-Айленда. Наверное, об этом узнают в Монголии, подумала Бэби. Плохо! Она рассчитывала воспользоваться этой новостью как поводом завязать разговор.
Бэби навострила уши, очутившись рядом с другой компанией. Там был юрист с Парк-авеню, который обычно оттягивал время между предъявлением обвинения и началом процесса; бывшая девушка по вызову, преобразившаяся в литератора; весьма влиятельный деятель с Уолл-стрит, содержавший в том же доме, где жила Бэби, квартиру, где хранил свои лифчики, платьица и белокурые парики, и еще чета, симпатичная Бэби. В свое время муж обладал доходом вдвое большим, чем у Джордана Гарна, но теперь пошел на дно, хотя пока это оставалось тайной. Они существовали на те деньги, которые его жена зарабатывала в фирме „Секс по телефону", сидя в библиотеке двухэтажной квартиры „Ривер Хаус".
Если не считать семейного юриста, все собравшиеся полагали, что об их грешках никто не знает. Их имена время от времени упоминались в разделе „Виноградинки" в связи с разными событиями, но в сравнении с тем, что можно было бы написать о них, это было не так уж интересно.
Бэби редко приходилось писать о таких больших приемах: приглашения обычно доставались Петре Вимс или кому-нибудь из штатных любимчиков. И если бы Гарны давали свой прием в любой другой вечер, а не в эту пятницу перед началом летних отпусков, сегодня здесь была бы Петра, а не она. Бэби решила извлечь из представившейся ей возможности все, что можно. Она изобразила самую сияющую улыбку и с помощью локтей втерлась в группу.
– А вы знаете, почему Леона Хелмсли так жутко боится отправляться в тюрьму? – спросила бывшая девушка по вызову.
Все головы повернулись в ее сторону.
– Во-первых, ей не позволят красить волосы, – греясь в лучах всеобщего внимания, сказала она. – Во-вторых, у нее потечет силикон, который ей ввели как раз над верхней губой: процедуру надо повторять каждые шесть месяцев. Кроме того, ей запретят носить накладные ресницы.
– Но самое главное, она лишится обслуживания а ля Венера, – заметила одна из женщин.
Дамы ахнули в один голос, а мужчины смущенно переглянулись.
Когда вокруг бывшей девушки по вызову восстановилось спокойствие, она сказала:
– Не сомневаюсь, какой-нибудь могучий охранник-гомосексуалист обрадуется возможности обслужить ее.
