Но лицом все дело и ограничилось. По мере того как на экране появлялся отснятый Тимоти материал, он с ужасом осознавал, что в момент съемок настолько увлекся задачей получше запечатлеть лицо Маргеля, что совершенно упустил из виду заснять то, чем занимались остальные. Камера старалась брать крупные планы, тогда как вся схватка с лже-Тагастером происходила где-то на заднем плане. А угрожающее выражение лица Маргеля на последних метрах пленки потеряло едва ли не весь эффект из-за того, что не было слышно слов “крестного отца” и тона, которым они были произнесены. Без них зловещая ухмылка выглядела едва ли не дружелюбной улыбкой.
Пленка закончилась.
— Не густо, — сказал Модильяни. И, не дожидаясь, пока Тимоти возразит, пояснил свою мысль:
— Это только лица. А мистера Маргеля можно заснять где угодно.
— Но слезоточивый газ...
— Кроме того, я не увидел, чтобы он кого-нибудь убивал. И я по-прежнему считаю, что мы имеем дело с несанкционированным вторжением в чужую частную жизнь, а вовсе не с убийством.
Тимоти сознавал всю шаткость контраргументов, которые мог бы предъявить, однако чувствовал себя обязанным продолжить спор. В конце концов ему удалось убедить Модильяни позвонить Тагастеру на дом. По его понятию, или связь окажется прерванной, или в разговор вступят Клаус Маргель со товарищи. Но, к ужасу и изумлению Тимоти, на экране возникло улыбающееся лицо Леонарда Тагастера.
— Слушаю, — произнес он.
Модильяни искоса посмотрел на Тимоти. “Шутка зашла слишком далеко”, — говорил его рассерженный взгляд.
— Это симулякрум, — прошипел Тимоти. Модильяни вступил в разговор с лже-Тагастером и объяснил ему в красочных деталях сложившуюся ситуацию. Механический Тагастер от души рассмеялся, услышав о том, что он, по мнению собственного друга, мертв, и позволил детективу, воспользовавшись Системой Ментальной Связи, обыскать весь дом. Лже-Тагастер выразил уверенность в том, что ничего интересного обнаружить не удастся.
Через пять минут Модильяни был в доме Тагастера. На тщательный осмотр всех помещений ему потребовалось еще четверть часа.
— Ничего, — сказал он Тимоти, возвращая ему гостевой шлем нормальной формы, которым тот давно уже догадался обзавестись, чтобы не заставлять гостей втискиваться в шлем, специально спроектированный для вящего удобства его собственного уродливого черепа.
— А приемник на кухне...
— В безупречном состоянии. Не понимаю, что, собственно, вы хотите доказать...
— По-видимому, на них работает техник из Системы Ментальной Связи. Прошло уже полтора часа, он запросто успел все починить.
