- Но это же нелепо.
- Если бы я не проживала часть моей жизни так, как живут остальные люди, в моих картинах не было бы души. - Она открыла дверь стенного шкафа и сняла с крючка нейлоновую лыжную куртку голубого цвета. - Труд, тяжелый ежедневный труд - вот вокруг чего вращается жизнь абсолютного большинства простых людей.
- Но большинство людей вынуждены работать, а ты - нет, так что, в конце концов, для тебя это вопрос выбора, а не вопрос необходимости, которую ощущает каждый из нас. Как же ты можешь понять что-нибудь из того, что чувствует каждый из нас?
- Пожалуйста, не придирайся к словам.
- Я не придираюсь.
- Нет, придираешься! В конце концов, мне не обязательно быть кроликом и дать разорвать себя на части, чтобы понять, что чувствует бедное создание, за которым гонится голодная лиса.
- А мне кажется, что для того, чтобы понять весь этот ужас, ты обязательно должна хоть немножко побыть кроликом.
Натягивая лыжную куртку. Дел сказала:
- Ну что ж, я не кролик, никогда им не была и никогда не буду. Что за глупая идея - превращаться в кролика только для того, чтобы почувствовать, какой страх он испытывает. Впрочем, превращайся в кого угодно, если тебе так хочется.
Томми растерялся.
- Я что-то утратил нить разговора, - признался он. - Ты так быстро переходишь от одного к другому, что я не успеваю за тобой следить. В конце концов, мы говорим не о кроликах.
- А о ком? О белках, что ли?
- Ты и в самом деле художница? - спросил Томми, пытаясь вернуться к началу разговора.
- Разве кто-нибудь из нас может сказать, кто он на самом деле? - откликнулась Дел, роясь в шкафу среди других курток.
Ее манера говорить загадками довела Томми до того, что он позволил себе не менее загадочное замечание:
- Каждый из нас - что-то, постольку поскольку каждый из нас - все.
- Наконец-то ты сказал что-то разумное, - удовлетворенно заметила Дел.
- Да?
- Пфф-рру-ккт! - раздался позади него громкий комментарий - это Скути сжал зубами свой хот-дог.
- Боюсь, ни одна из моих курток тебе не подойдет, - сказала Дел, закрывая шкаф.
- Ничего страшного. Мне и раньше приходилось замерзать и промокать.
На гранитном столике под зеркалом, рядом с сумочкой Дел, уже лежали две коробки с патронами для "моссберга" Томми и для пистолета. Вскрыв их, Дел принялась набивать боеприпасами многочисленные карманы своей лыжной куртки. Томми тем временем разглядывал висевшую над дверью картину - абстрактное полотно, написанное яркими, сочными красками.
