– Призрака? – удивленно переспросил Хеншо.
– Док, давайте не будем валять дурака, – вкрадчиво произнес Янг. – Не знаю, что здесь творится, но мне стало известно, что Ларри Уилсон жив. Прошлой ночью он стрелял в меня. Элизабет затащила меня в спальню, вооружилась револьвером и до утра не сомкнула глаз. Она боялась, что Ларри вернется. Возможно, что это ее и надломило. А может быть, это запоздалая реакция на какое-нибудь другое потрясение. Как бы то ни было, но она сразу после завтрака впала в истерику. Я просто не знаю, что с ней делать.
– Жив? – с ужасом прошептал Хеншо. – Уилсон жив?
– Да хватит вам, док. Если раньше вам удавалось меня дурачить, то теперь этот номер у вас уже не пройдет. Доктор шумно вздохнул.
– Хорошо, мистер Янг. Я понял. Обсудим все позже, – сказал он и, перехватив саквояж другой рукой, повернулся лицом к двери.
– Док, – окликнул его лейтенант.
– Да? – отозвался Хеншо и обернулся.
– Будьте осторожны, – предупредил его Янг. – Не переусердствуйте с успокоительным. Полагаю, что вы собираетесь дать миссис Уилсон снотворное? Будет замечательно, если она после него снова проснется.
Доктор ничего ему не ответил, и лейтенант продолжил:
– Док, здесь происходят странные вещи, и самые удивительные из них связаны с вами. Видите ли, любой мужчина, ухлестывающий за женщиной, которая намного его моложе, – человек, мягко говоря, эксцентричный, в то же время врач, покрывающий убийство, не важно, какое оно – реальное или вымышленное, относится к своей профессии чертовски несерьезно.
Хеншо облизнул губы.
– Не вам упрекать других в отсутствии у них профессионального долга, – зловещим тоном произнес он.
– Док, не воспринимайте мое замечание близко к сердцу.
– Я же просил вас не называть меня доком! Мне это не нравится!
– Не заводитесь, док, – спокойным голосом ответил Янг. – Просто мне хотелось убедиться, поняли мы друг друга или нет.
И вновь Хеншо провел влажным языком по своим пересохшим губам.
– Я... я вас понял, – запинаясь, сказал он. – Вы ко мне несправедливы, но... я вас понял. Буду осторожен.
Янг отступил назад, а Хеншо вошел в спальню миссис Уилсон и плотно закрыл за собой дверь. Фраза доктора «не вам упрекать других в отсутствии у них профессионального долга» еще долго звучала в голове лейтенанта.
Янг поежился, вынул руку из кармана, в котором лежал револьвер, и посмотрел на нее. Ладонь у него оказалась мокрой от пота.
Из своей комнаты, а он уже думал о ней как о своей, лейтенант слышал голоса, которые доносились из спальни Элизабет. Поначалу миссис Уилсон говорила на повышенных тонах, но постепенно голос ее становился все спокойнее. Толстые стены старого дома не позволяли слышать ему, что говорит Элизабет. Наконец голоса стихли, и вскоре в коридоре послышались тяжелые шаги Хеншо.
