Я не спускал глаз с Логана. Поскольку он явно был малый не промах, я старался не пропустить какой-нибудь скрытый знак с его стороны, но Дюк неподвижно лежал на спине, уставившись в потолок. Лицо его посерело и покрылось капельками пота. Тяжелая рана явно давала о себе знать.
По другую сторону от меня сидела Бет, пытающаяся сделать вид, будто находиться в мужском обществе в лифчике для нее привычное дело. Такое выражение лица бывает на фотографиях у девушек, рекламирующих нижнее белье. Сперва я посматривал на Бет, стараясь понять, вдруг я недооценил ее и она просто играла недотрогу, чтобы усыпить бдительность Мартелла. Увы, неподдельный ужас в ее глазах быстро развеял мои сомнения и разбил в пух и прах малейшие остатки надежды. Нет, со стороны Бет помощи ждать не приходилось.
Собственно, помощи уже не приходилось ждать ни с чьей стороны. Время чудесных свершений кануло в Лету. Теперь все зависело от маленького Мэттью, бывшего мужа бывшей миссис Хелм, который когда-то поигрывал в казаки-разбойники под кодовой кличкой Эрик.
Наконец со стороны каньона послышался шум мотора приближающегося “крайслера”, и минуту спустя в комнату ворвался счастливый Джой, бережно прижимая к груди тяжелое колесо.
Поставив колесо на пол, он движением фокусника ловко извлек из-под шины жестяную банку с плотно прилегающей крышкой. Потом сунул руку в карман и достал отвертку, которую, по-видимому, взял в багажнике “ягуара”. Британцы вечно набивают в свои машины столько инструментов, что можно разобрать автомобиль по винтикам.
Мартелл положил одну руку на жестянку, а второй схватил Джоя за запястье. Джой изумленно приподнял голову.
— Я сам, — сказал Мартелл.
— Хорошо, хорошо, — закивал неандерталец. Мартелл взял отвертку.
— Не спускай с них глаз, черт возьми! — прикрикнул он на Джоя.
— Хорошо, хорошо, — засуетился тот.
Крышка отлетела, и Мартелл погрузил палец в жестянку. Я заметил, что он засунул палец глубже, чем требовалось, словно пытался что-то нащупать.
— Ну как? — полюбопытствовал Джой, не спуская с меня глаз.
Мартелл нашел то, что искал. Его лицо облегченно разгладилось. Он вынул палец, попробовал языком белую пудру и сплюнул.
— Недурно, — сказал он, заткнул жестянку и плотно забил крышку ладонью. — Сколько там таких?
— Я не считал, но колесо прямо набито ими.
— Отлично. Засунь ее обратно. Этот Фредерикс — подозрительный сукин сын; если заметит, что шина повреждена, наверняка решит, что мы что-то позаимствовали...
