На первом же занятии у случайного прохожего Карен подумал, что лучше бы он позволил подонкам квартала Джаффар-ло избивать себя каждый день. Ну в крайнем случае — по субботам и вторникам. Через восемь лет, попав в Малый Хакас, он уже так не считал.
Госпожа Коушут совершенно не поняла, каким образом ее красивые ноги в летних ботинках переплелись, словно пряди волос в сложной прическе «Птичья свадьба». Она только успела выгнуться, что называется, «кошечкой» и постаралась не повторить Каренов полет — в смысле не обрадовать затылком край скамейки, — и ей это удалось. Упав спиной в мягкое, госпожа Коушут почувствовала, как мягкое становится твердым в самых неожиданных местах, и это было бы эротично или смешно, если бы часть твердого в следующее мгновение не легла на горло дамы. Полумесяц орлиных когтей недвусмысленно угрожал сомкнуться при первом неосторожном движении, другой ладонью Карен поддерживал пушистый затылок госпожи, не позволяя вжать его в плечи и тем самым напрячь шею — со стороны могло показаться, что возлюбленная пара просто выбрала неудачное место для интимных игр, но со стороны смотрели лишь трое: девочка, рослый надим и бабушка Бобовай (стайка женщин у колонки всполошенно разлетелась в самом начале конфликта).
А этим троим ничего подобного не могло показаться по совершенно определенным причинам.
— Не только Кейван в экзальтации, — прошептал Карен прямо в розовое ушко, украшенное витой сережкой. — Я тоже, моя милочка… Ну что, станем любить друг друга или продолжим обмен любезностями?
Ему очень не нравилось, что дама не пытается вырваться.
Это говорило об определенном и весьма специфическом опыте.
— Госпожа Коушут! — Надим беспомощно топтался на месте и простирал руки то к балкону, то почему-то к девочке, кутающейся в шаль. — Ах, что же это происходит?! Госпожа Коушут…
— «Волчий сын»? — одними губами спросила дама и ласково потерлась затылком о Каренов лоб.
— «Белая змея». — Висак-баши в некотором роде было лестно, что его приняли за гургасара, но, с другой стороны… ситуация складывалась донельзя странно, а женское тело в объятиях лишь усиливало эту странность.
Разрешение не скрывать своего егерского прошлого Карен получил еще у седовласой птицы: бывший егерь ищет работу, ходит в участок на тестирование и собеседования — авось выдадут бляху патрульного!
Не подкопаешься; и встречи с Фаршедвардом никого не удивят.
— В отпуске?
— В отставке.
— За что?
— За то. Неуставные разборки.
