– Отчего же ваше неверие? – так же печально и жалостливо вопросил грейсфрате, нагнувшись с кафедры.
– От сомнений, – сказал Бофранк. – От разумных сомнений. А теперь не позволите мне идти? Если вы, грейсфрате, служите господу речами, то я привык к делам.
Это был единственный удар, какой мог нанести конестабль. Слабый и никчемный, к тому же разрушающий слабую надежду на сотрудничество, но Бофранк в последнее все равно не верил.
На улице он прислонился к дереву и одним духом допил все, что оставалось в бутылочке.
ГЛАВА ШЕСТАЯ,
в которой Хаиме Бофранк неожиданным образом вспоминает о еще более неожиданной юношеской любви
Очищение – это болезненно! Это похоже на выдавливание гноя из вашего тела – это больно! Хотя в конечном итоге это благо – если гной удален, удален и яд, и рана вскоре заживет – но это больно!
Ошо. Философия переннис
Чего стоит человеческая любовь?
Бофранк не раз задумывался над этим; в одних случаях – листая фривольные романы Дестриера и Фабиана Асценфельде, в других – стоя над хладным трупом девушки, убиенной возревновавшим полюбовником, а то – бывало и такое – дошедшей до бешенства соперницей. Сам конестабль любил в своем понимании лишь один только раз, и свершилось это на заре юности, когда он познавал азы будущей службы. И сейчас, сидя перед горящим очагом, со стаканом вина в руке, он отчего-то вспомнил именно об этой поучительной истории.
Предмет своих воздыханий Хаиме Бофранк обрел, идучи после вечерних лекций в небольшую харчевню, где обычно ужинали его коллеги, обсуждая события дня и, несмотря на строгие запреты, в больших количествах поглощая вино и пиво. Разумеется, свою любовь он встретил не в харчевне, а на мосту, который высокой аркой вздымался над водами реки Оддре, пересекавшей город с севера на юго-восток.
Мост был выстроен еще во времена королевы Ильзе и, по легенде, королеве не понравился, отчего мастер поспешил утопнуть. Так ли это, Бофранк не знал, да и не о мосте речь. Речь о девушке в скромном, но со вкусом сшитом платье, выдававшем работу дорогого портного, которая стояла и смотрела вниз, в серую осеннюю воду. Весь ее вид выражал глубокую растерянность и печаль, и Бофранк, спешивший к ужину, вдруг остановился и со всем почтением спросил, не может ли чем помочь.
– Ах, наверное, уже поздно, – сокрушенно молвила девушка, показавшаяся Бофранку чрезвычайно красивой.
– Но у вас такой вид, словно вы готовы броситься вниз, – пошутил Бофранк, однако, уловив взгляд незнакомки, с ужасом обнаружил, что именно такие мысли и привели ее на мост.
