– Ты хочешь, чтобы я помог твоему хозяину? – спросил скальд, ощущая себя любителем черных грибов, поев которых начнешь разговаривать не то что с котом, а с камнями и деревьями.
– Мяу!
– Ну ладно… – Шустрый отпустил рукоять меча и на подгибающихся ногах зашагал вниз.
Когда вступил в круг выжженной земли, корка пепла захрустела у него под ногами. Почувствовал сильный запах горелого и еще какой-то незнакомый, но очень чудной – как у горькой цветочной пыльцы.
Разглядел, что чужак не принадлежит ни к сиаи, ни к барги, ни к хатору. Короче говоря, ни к одному из трех народов Вейхорна, с представителями которых Юрьян встречался. Русые волосы с еле заметной проседью были не очень длинными, на щеке виднелась родинка, а тело не могло похвастаться шерстью, чешуйками или роговыми наростами.
– Кто же ты такой? Откуда взялся, разорви меня крабы? – Шустрый присел на корточки, отцепил от пояса баклажку.
Пробка выскочила с негромким хлопком, скальд набрал полный рот холодной воды и прыснул в лицо незнакомцу…
…Олен вздрогнул, почувствовав, как что-то попало в глаз, понял, что по лицу течет какая-то жидкость.
– Мяаааууу! – обрадованно сказали над самым ухом.
– Ры-ыжий… Жив… – Губы послушались с невероятным трудом, а веки и вовсе отказались подниматься.
Попытался вспомнить, где он и как тут оказался…
Из памяти, точно груда разноцветных игрушек из лопнувшего мешка, вывалились яркие подробности последних минут в подземелье под Домом Ничтожества: удар льдом и пламенем… дикая боль… багровое и бирюзовое смешивается, образуя водоворот… нечто вроде полета…
Потом все терялось в темноте беспамятства.
– Мшиоро но аэ? – произнес кто-то рядом голосом высоким, но, вне всяких сомнений, мужским.
Рендалл совершил над собой настоящее насилие, но сумел открыть глаза.
Обнаружил, что лежит и ему в лицо с тревогой смотрит человек с вьющимися белыми волосами, похожими на овечью шерсть, и черными, очень маленькими глазами. Взглянул на его уши и понял, что это никак не человек – кончики у них были острыми, словно у эльфа…
Вот только не бывает у альтаро темных глаз и круглых лиц!
– Мшиоро но аэ? – повторил незнакомец. На лбу у него имелся старый шрам, словно от кошачьей лапы – несколько параллельных полосок.
– Не понимаю… – Олен сумел приподняться, опершись на локти, и понял, что держит в руке обнаженный меч.
Но когда смог оглядеться, мгновенно забыл про ледяной клинок.
Склон холма, на котором лежал Рендалл, выглядел так, как будто здесь бушевал лесной пожар. Толстый слой пепла образовывал круг, дальше торчали уцелевшие кусты, колючие и густые. По сторонам виднелись другие холмы, пологие и унылые, белели в вышине облака.
