- А вы санитарка? - обратился капитан к Маше.
- Я сумасшедшая,- вздохнув, ответила девушка.
- А-а,- протянул Костя. Непохоже...
- Я тоже так считаю,- сказала Маша. Но врачи говорят, что у меня шизофрения.
- В наше время и нормальные ведут себя почище сумасшедших, - заметил Костя. С психически больными дела иметь ему не приходилось. Вот пришить что-нибудь, вырезать, пулю достать, по частям сложить - это пожалуйста.
- Не утешайте меня,- вдруг строго сказала Маша. Еще неизвестно, кто кого должен утешать. А то есть такие, что на больных смотрят как на диких зверей, вопросы задают дурацкие, думают, мы ящики деревянные, ничего не понимаем, только глупости всякие хотим делать, чтоб над нами смеялись. А я тоже смеюсь, когда вижу эти тупые рожи, которые считают себя умными и нормальными.
- Маша, не надо! - попросил Юрчик. Костя ведь хочет помочь нашим больным.
- Да, нашим больным,- тихо подтвердила она. Мы не будем возвращаться? Здесь так хорошо...
Но ее не расслышали.
Вечером они поссорились.
- Ты держишь меня взаперти... Выпусти меня, Юрочка! - вдруг взмолилась она. Отпусти, мне плохо здесь, я буду тебя обзывать, щипать, мучить, пока ты не отпустишь меня.
- И куда ты пойдешь? Там нормальным людям жизни нету, ты умрешь через десять минут, как рыба без воды, те же бандиты отловят тебя и живой не отпустят. А здесь у тебя койка есть и кормят пока...
- Подавись своей кормежкой! Я хочу быть свободной, неужели не понимаешь, какая это пытка: отпустить за забор, подержать на веревочке, а потом привести обратно...
- Оставь! Я уже слышал эту чепуху! - закричал он, взбешенный ее упрямством. Тоже мне комсомолка нашлась!
- И пусть меня убьют, но я умру свободной!
- Ты идиотка!
- А ты сомневался? - Она расхохоталась. Все равно я убегу, даже если ты меня посадишь на цепь. А на цепь ты меня не посадишь, потому что ты добрый и еще любишь меня. А я тебя за все это ненавижу!
- Хорошо... Юра сделал вид, что сдался, он и на самом деле зашел в тупик. Успокоительных лекарств не было, да он и не стал бы колоть Машу. Он не выносил, когда бьющихся в припадке людей заламывали дюжие Иван со Степаном, а Аделаида Оскаровна, мертвенно поблескивая очками, с видимым удовольствием втыкала сверкающую иглу в человечью мякоть. Больной стихал - будто постепенно угасал.
- Хорошо,- повторил он. Как стемнеет, мы выйдем в город, возьмем с собой целлофановый пакетик с сандвичами, французским шампанским и шоколадным бисквитом. Мы устроим чудненький пикничок на развалинах старинного здания, их в городе сейчас - на каждом углу. Потом мы будем сражаться с бандитами и в заключение совершим какой-нибудь подвиг. Ты не против?
