В конце концов она осознала, что у неё нет иного выбора, как продолжать дело вместе с Даниелем. Он явно проверял, хочет она этого или нет. Порция почувствовала внутри холодок страха. Что с ними будет? Папа уже не станет моложе и здоровее. Сейчас он мог и умереть…
А что Фаина? Фаина хотела выйти замуж за настоящего джентльмена и стать леди. Порция не допускала мысли, что английский лорд вроде Эдварда Делекорта может всерьез заинтересоваться ее сестрой. Но будет ли справедливым вмешиваться в судьбы Фаины и в ее мечты о настоящем счастье?
Их костюмы потрепаны, а реквизит поломан и чинен-перечинен. В темноте маленьких театров, где они играли в восточных штатах, это не имело большого значения. В девяти случаях из десяти их зрители понятия не имели, что может быть как-то иначе. Спасут ли труппу все эти новшества? Порция не была уверена, но она знала, что это единственный шанс сохранить их актерскую семью.
Может быть, нужно сознаться Даниэлю в обмане. Правда даст Фаине свободу следовать зову своего сердца. Но еще ведь нужно подумать о здоровье отца. У нее кое-что вырисовывалось. У нее всегда были какие-то решения. Но сможет ли она забыть поцелуй в вагоне Даниэля, поцелуй, который он предназначил Фаине – не ей…
– У тебя был приятный вечер?
Ян Гант смотрел, как Даниэль привычным жестом бросает шляпу на крючок на латунной вешалке.
– Могу лишь сказать, что было интересно, Ян. Ты видел ее за обедом?
– Я видел ее. Она очень хороша, старина.
– Она больше, чем хороша. Она, может быть, самая занимательная женщина из всех, которых я встречал.
– Должен сказать, Дан, я удивлен, что ты отыскал такое сокровище в захудалом передвижном театре. Платье подошло безупречно.
Даниэль размотал шарф, снял куртку и бросил все это на стул.
– О, я не имею в виду Фаину, хотя она прелестна. Это ее сестра-двойняшка Порция, я говорю о ней. Они сестры-близнецы, эти девушки. Порция тоже актриса. По каким-то соображениям она изображает из себя мужчину.
– Их двое? Сестры-близнецы? А почему одна из них изображает мужчину? Я не понимаю, Дан.
– Я тоже, Ян. У меня были женщины от доков Сан-Франциско до серебряных рудников Невады, но эта заинтриговала меня больше всех. У меня не было подобного развлечения с юных лет, проведенных в Вирджиния-Сити.
Ян аккуратно расправил куртку Даниэля и повесил ее в богато отделанный гардероб у двери, так как знал беззаботность своего старого друга. Действительно, за последние несколько лет Даниэль ни разу не был таким оживленным.
