С криком удивления Лидия попыталась ускользнуть от него.
Но Брюс удержал ее.
– Тише, девочка. Расслабься и дыши, – прошептал он. Его рука ласкала ее трепещущее тело с нежностью дрессировщика, усмиряющего необъезженную кобылу.
С мокрым от слез лицом Лидия жадно поцеловала его.
– Я хочу тебя, Брюс. Я так сильно хочу тебя, что могу умереть, если ты не… о, Брюс, люби меня, умоляю…
Она осторожно шевельнулась, давая ему возможность погрузиться глубже. У Брюса перехватило дыхание.
Подчиняясь его ритму, она вскоре танцевала с ним чувственное фанданго, двигаясь все быстрее и быстрее.
Несясь в головокружительном вихре, Лидия, охваченная восторгом, издала крик удивления:
– Брюс… о, Брюс!
Ее заветная мечта осуществилась. Быть может, к ней наконец пришла любовь?
Тихонько смеясь, Лидия покрыла лицо мужа страстными поцелуями.
– Ах, детка, ты полна сюрпризов, – прошептал он. – По-моему, ты получила удовольствие.
– Не жалуюсь, – просияв, обронила Лидия, и на ее губах заиграла таинственная улыбка.
– Нет? В таком случае не стоит ли нам проверить, сможем ли мы немного подстегнуть энтузиазм?
С удивлением ощутив, как он зашевелился в ней, она со стоном обхватила руками его голову.
– О, Брюс! Мне еще многому нужно научиться, – произнесла она.
– Мне тоже, милая женушка. Мне тоже!
Брюс принялся восполнять пробелы в ее образовании. Результаты оказались поразительными. На рассвете она открыла для себя одну из наиболее прекрасных загадок жизни: оказывается, давать – значит получать ни с чем не сравнимое удовольствие. Еще она доказала аксиому, что учитель зачастую узнает больше своего ученика, особенно когда творчество и вдохновение имеют пламенную поддержку.
Когда утром к супругам заглянули первые лучи солнца, они крепко спали.
Лидия сонно потянулась и легла на живот. Впервые в жизни на нее снизошло спокойствие. Годы притворства и злости прошли. Она наконец обрела свободу и стала женщиной.
Улыбнувшись, Лидия поцеловала влажную простыню под собой и приложила щеку к пятну.
– Не трать зря поцелуи, любимая, – услышала она за спиной раскатистый смех.
Густо покраснев, Лидия сжала простыню и оглянулась. Со следами мыльной пены на подбородке Брюс стоял возле кровати, ослепительный в своей наготе. Озорно поблескивая главами, он улыбнулся и потянул за край простыни, которую она натянула до самой шеи.
– Не нужно меня стесняться, миссис Макгрегор.
Он сел на кровать, не скрывая своего возбуждения. Осознав, что солнце давно взошло, Лидия вспомнила о своих обязанностях и соскочила с постели.
