Ботинки черные…
Сидевший рядом со мной Владимир Соколов, вроде бы ни к кому не обращаясь, произнес:
— Ну, черные ботинки… И что? Чего кричать-то?!..
Кто не знает сказов Павла Петровича Бажова «Хозяйка медной горы», «Про Великого Полоза», которые составили вместе с другими сказами известную его книгу «Малахитова шкатулка».
А как человек он был не очень-то разговорчивый, или, как говорят ныне, не очень коммуникабельный.
Рассказывали: придет в Детгиз в редакцию прозы, сядет и молчит. И вместе с тем говорили о нем так:
— С Бажовым и помолчать интересно…
Писатель Борис Степанович Житков, прославившийся своими «Морскими историями», «Рассказами о животных», которые печатал в журналах «Чиж» и «Еж», был очень дружен с Евгением Львовичем Шварцем.
Узнав о смерти друга, Евгений Львович с грустью сказал:
— Я очень на него обижен за это.
— Как? Почему?
— Да потому, что это никак не идет ему при его-то вечной подвижности и упрямой жизнедеятельности…
Поэт и прозаик Федор Кузьмич Сологуб /Тетерников/, известный многим как автор романа «Мелкий бес», был в жизни человеком суровым, строгим и малообщительным.
Подтверждением такой его характеристики служит эпизод.
Как-то к нему в дом пришел человек и представился:
— Поэт Симеон Полоцкий.
Федор Кузьмич внимательно оглядел его и сурово заявил:
— Не похож…
Писатель Константин Георгиевич Паустовский, книги которого получили высокую оценку М.Горького, Р.Роллана, начинал свою творческую жизнь, как журналист. Он сотрудничал в самых разных изданиях, в газетах Киева, Одессы, Батуми, Сухуми, Тбилиси. Естественно, работа эта позволяла «обрастать» самым разным жизненным материалом. С ним происходили самые невероятные приключения, которыми он делился на страницах своих книг и в устных рассказах.
Одним из таких рассказов было воспоминание о посещении им вместе с приятелем-журналистом Яшей Лифшицем одесского привоза. Яше нужно было купить кепку с козырьком, который бы укрывал его лицо от солнца.
Паустовский уверенно повел его к маленькой лавчонке с вывеской «Варшавские кепы», где торговал кепками старый одессит Зусман.
Выслушав просьбу Лифшица, старик Зусман поинтересовался:
— Таки зачем вам новая кепка? У вас же на голове вполне приличная!?
— Это мое дело! — отрезал Яша.
Тогда Зусман выложил ему несколько кепок, а сам ушел в глубь лавки.
Яша примерял то одну, то другую.
Наконец, он надел коричневую в клетку и спросил у Паустовского:
— Скажите, Костя, как она вам?
