— Подойди к нам.
Ложка аккуратно легла на стол.
— Хенрик, мы направлялись к вашему прежнему хозяину с тем, чтобы он передал мне право на Ральта.
Хайрец обернулся к другу.
— Думаю, теперь я должна добавить тебя в наш небольшой список.
— Госпожа? — Его взгляд вернулся ко мне.
— Ральт думает, что мастера-плетельщики могут вернуть все на свои места, если ваш первый потребует этого. Я буду против, но тут учитывается мнение того, кто заплатил.
— Значит, я вернусь к нему, — мальчик стремительно побледнел.
— Значит, мы навестим его, и я заберу его право.
Он выпрямился и схватил меня за руку:
— Вы, правда, сделаете это? — Осознав, что сделал, он отшатнулся прочь, почти свалившись с постели. — Простите, простите меня.
Ох ты, Рьмат Милосердный!
Я ухватила его за плечи.
— Хенрик, Хенрик! Нет ничего плохого в том, чтобы самому дотронуться до меня или попросить о моем прикосновении, если приближается буря.
На миг хайрец замер, но не стал вырываться, а просто повернулся к Ральту и выпалил:
— Ты прав.
Тут я учуяла запах подгорелой каши и заорала:
— Горит!
Вскоре мы уже скребли ложками дно котелка.
В сторожке мы провели еще три дня. Кошмары усилились, и я боялась спать. Надеясь устать до изнеможения, чтобы провалиться вечером в бездну беспамятства, я с утра уходила на охоту, изматывая себя. У ребят было свежее мясо, у меня — несколько часов спокойного сна. Мы почти не разговаривали, только безмолвно сидели, держась друг за друга. Будто бы и мне необходимы их прикосновения. Что ж, может быть, так оно и было.
Благодаря златосадским травам спина Хенрика достаточно зажила, чтобы он не испытывал боли при движении, а Ральт уже мог поднимать руку. Утром четвертого дня Ральт повел нас короткой дорогой к дому Эльбата.
Через несколько часов мы подъехали к воротам. Над ними висела вывеска с изображением разломленной монеты. Значит, наш друг — ростовщик, что ж, тем лучше. Ральт спрыгнул с лошади и постучал в дверь, врезанную в створке, молотком.
— Кто вы и по какому делу? — В двери открылось небольшое окошечко, и оттуда выглянул привратник.
— Ильравен Златосадская с охраной, а дело, милейший, о деньгах.
— Прошу вас.
Нас проводили в пристройку у главного здания, предназначенную для приема деловых гостей. Я расположилась в мягком кресле перед небольшим столиком. Мальчики встали за моей спиной: Ральт — слева, Хенрик — справа.
Вскоре на столике появилось угощение, задымился в чашке отвар листьев байль. Я подождала, пока нас оставят одних, и обернулась:
