Фил нащупал в кармане пистолет. Конечно, Янис одолжил ему своего «Макарова», а куда бы он делся. Главное, что отец ничего не заметил. Он-то ведь строго запретил брать с собой оружие. Неизвестно почему.
Ингвар потянулся и пододвинул поближе свой посох. В конец этой длинной палки был врезан крупный кроваво-красный камень – рубин или аметист. Он таинственно поблескивал в свете излучателей, которым оставалось греться уже недолго. Сияющие глаза Перуна и его друзей – Святовида со Сварогом – вычертили на земле замысловатые треугольники, которые становились все ярче и ярче, будто свечение исходило из самой земли. Это зрелище завораживало.
Филипп заметил, что картина меняется, если смотреть из разных точек: перед глазами возникали и исчезали голографические фигуры, призрачные пирамиды, падающие башни, и все это напоминало… да, конечно, все это напоминало графические модели, скажем, industrial, который он так любил когда-то в детстве. Ник смотрел туда же. Но никто не мог поручиться, что видел он то же самое.
– Сейчас начнется, – предупредил Ингвар. – Желаю удачного трансфера.
Ник хотел о чем-то спросить, но не успел: конунг подхватил свой посох, поднял его повыше, и камень рассыпался искрами, как бенгальский огонь.
Боль была такой реальной, словно кто-то хлестнул кнутом прямо по лицу, и Фил поскорее зажал ладонями глаза. Это тоже был сдвиг, параллакс, но немного иной, не такой, как раньше. Вечером Ингвар что-то говорил о пространственно-временной координатной сетке, только Филипп мало что понял. Меж тем ощущения были такими, будто сама Земля уходит из-под ног и всей своей массой катится куда-то в сторону. На небо Фил глядеть боялся. Было ясно, что ничего хорошего там происходить не может: луна пересекла небосклон и остановилась, бледнея на глазах, потому что на другой стороне неба уже забрезжил рассвет. Путешествие заняло полночи – а по секундомеру меньше минуты. Но секундомера ни у кого не оказалось, да и поглядеть на него не удалось бы, потому что стало совсем темно и почему-то душно.
Затем где-то сверху заскрипели петли. В потолке открылся квадратный люк, и чья-то фигура показалась в ореоле света.
– Добро пожаловать на новгородскую землю, господа гости, – раздался голос. – Надеюсь, путешествие не было утомительным.
Говоривший медленно, тяжело спускался по лестнице. Вот он обернулся к гостям – и оказался пожилым толстяком с одутловатым лицом, клочковатой бородкой и лысиной вполголовы. В руке он держал толстую восковую свечу. Да и сам здешний воздух казался вязким, как воск, и пахло здесь воском, как в церкви, и как будто даже медом.
