На поляне присутствовали шестеро. Трое сидели на траве, устало и безразлично посматривая по сторонам, а трое стояли. Один из стоящих был худеньким, но жилистым пареньком лет двадцати по среднеимперскому исчислению, а двое других заметно старше. Ругался как раз паренек.
— …должны уничтожать врага там, где мы его увидим! Это же фашисты! Товарищ Тимошенко…
— Достал! — прервал его один из двух старших и этак лихо сплюнул. — Кончай свою политинформацию. Твой товарищ Тимошенко с самим товарищем Сталиным могут хватать винтовки и идти уничтожать врага там, где они его увидят. А с нас хватит! Навоевались.
— Да как вы можете такое говорить? — возмутился парень. — Да я…
Второй старший вдруг подался вперед и, ухватив паренька за щеку, вывернул ему голову.
— А ты сейчас засунешь язык в жопу и заткнешься! Понял? Кончились твои комсомольские штучки! Все. Просрали ваши!..
— Ы-ы-ытпусти! — с трудом просипел паренек, но второй только ухмыльнулся и еще больнее завернул кожу.
А первый глумливо усмехнулся и, сплюнув еще раз, заговорил:
— Значит, так, братва, кому еще не надоело за просто так гробить свою жизнь, могут оставаться с этим цуциком и дальше нарываться на немецкие пули. А у кого есть голова на плечах — айда с нами. Мы больше ни за кого воевать не намерены. Только за себя. Понятно?
Я сделал шаг вперед и слегка небрежно заметил:
— Нет.
Мое появление оказало эффект разорвавшейся бомбы. Непонятно почему, но до сего момента меня никто не замечал. А теперь на меня уставилось шесть пар глаз. Паренек, которого в момент моего появления отпустили, блымнул глазами и обрадованно вскрикнул:
— Товарищ командир!
Я молча отдал честь и двинулся к ним. Когда до группы оставалось шагов семь-восемь, тот, что разговаривал с пареньком, выхватил из кармана ТТ и направил на меня:
— А ну стой!
Я замер. Он некоторое время разглядывал меня, а затем снова картинно сплюнул.
— Шел бы ты, дядя, обратно, туда, откуда пришел. Нам здесь никаких командиров не надобно. Мы теперь без командиров решили жить.
Я качнул головой, выказывая удивление.
— Вот как? А насколько мне видно, на вас — форма. И это означает, что вы давали присягу и подчиняетесь законам государства, которые требуют от вас выполнения воинского долга и подчинения приказам. Или я не прав?
— А нам на законы теперь наплевать, — заявил вооруженный ТТ, — и государства того теперь тоже нет. Все. Кончилось! И посильнее нашего с немцем драться пытались, а ничего не вышло. Так что и Союзу теперь капут! Доигрался товарищ Сталин в мировую революцию…
