Виалы, поравнявшись, спокойно плыли бок о бок, и я, окликнув приятеля, начала свой рассказ. О мирах и об их Хранителях, о дейте и об их судьбе. О Тхалла-тее и второй душе, о нашей специфической магии и способности помнить. О нашем проклятии и о нашем Слове, о нашей силе и о нашей слабости, которая выражалась в патологическом желании защищать всех и вся, не щадя себя. Поведала и об изгнании, и немного о своих приключениях и собственной роли в истории. О последнем разговоре с Судьбой, разумеется, докладывать не стала, но оно и не понадобилось. Яшка и без того с головой ушёл в воспоминания, явно не замечая ничего вокруг. И хорошо…
Зато я замечала. Мы пробыли в пути не больше часа, а вдали уже показались очередные острова, вернее, остров. Я рассеянно почесала Кальмара у основания гребня. Куда попало он меня не затащит, значит, там относительно безопасно… Остров стремительно приближался, превращаясь из мелкой точки сначала в крупный кружок, а потом и в… Я удивленно приподняла левую бровь. А потом и — в домик! В домик на воде! Я приподнялась в «седле», всматриваясь в расплывчатые очертания домика. Ей-богу, как же тяжко иметь только один глаз, вы бы только знали… Но — домик действительно «стоял» на воде. Никакого берега и в помине не было. Лишь сваи, кажется, каменные, как у избушки на курьих ножках, да та же смешная форма «замка из мокрого песка».
— Касси?.. — отвлёкся от своих невеселых размышлений Яшка.
— Угу, я вижу, — тихо подтвердила я. — Нам туда.
— А?..
— Доверяй виалам, — веско добавила я. — Всегда доверяй. Они — точно никогда не обманут.
А у домика нас уже ждали. Ждал кто-то подозрительно знакомый…
«— А вот лица попрошу не касаться!..»
(«Иван Васильевич меняет профессию»).
Райлит.
— Подходи, Райлит, присаживайся…
Я осторожно приблизилась и присела на корточки, протянув руки к огню. Красноватые язычки пламени весело пританцовывали под музыку горящих поленьев, то приближаясь к моим ладоням и согревая их своим тёплым дыханием, то отдаляясь и пропуская зимний холод. Закрыв глаза, я несколько мгновений тихо блаженствовала у огня, прислушиваясь к довольному визгу щенка, а тот юлой вертелся у ног хозяина. Таинственного хозяина, в котором чётко угадывалась сущность безликой…
Подняв глаза, я посмотрела на неё сквозь костёр. С виду — обычный мальчишка. Худенькое бледное лицо с острым подбородком и огромными тёмными глазами, обросшие взъерошенные светлые волосы, опущенные сутулые плечи, на которые небрежно наброшен рваный серый кафтан, тонкие руки и ноги, хрипловатый, ломающийся голос. И подозрительно похож на Кассиного Артёма… Что за нелепая привычка — подбирать знакомые по прежним жизням образы…
