Мать Хиллари наверняка призвала монахинь помолиться за то, чтобы их строптивая сестра поскорее раскаялась. Мириэл сожалела только о том, что опять подвела мать настоятельницу; ни за что другое совесть ее не терзала. За все остальные проступки, если таковые и были, она с лихвой расплатилась своими роскошными волосами.
В кладбищенских воротах никто не появлялся. Чувствуя в животе неприятную пустоту, Мириэл уже начала подумывать, что Николас все-таки обманул ее. А что, если он сбежал?
За спиной неожиданно раздался шум. Она охнула и резко обернулась, решив, что это приходской священник пришел задержать ее, но увидела перед собой коренастую лошадь бурой масти. Мириэл устремила взгляд мимо ее морды с влажными карими глазами на Николаса, державшего под уздцы еще одного коня и мула. Пока она высматривала его в воротах, он пришел с другой стороны.
– Где ты был?! – гневно вскричала девушка, выплескивая накопившееся напряжение. – Ты же обещал быстро вернуться. Я вся изволновалась!
– Я отсутствовал ровно столько, сколько было необходимо. – Его рассудительный тон был полной противоположностью ее нервному визгу. – За эти две клячи барышник затребовал бешеную сумму. Было бы странно, если б я купил их не торгуясь. А потом пришлось искать подходящую одежду в тряпичных лавках. Это тоже заняло немало времени. – Склонив набок голову, он смерил ее пытливым взглядом. – Неужто подумала, что я тебя бросил?
У Мириэл защипало в глазах.
– Разумеется, нет, – сердито отвечала она, – но торчать на коленях в грязи у могилы незнакомого человека – не очень-то веселое времяпрепровождение. – По тому, как сардонически изогнулись его губы, она поняла, что он прочитал ее мысли. Настроение от этого не улучшилось.
– Охотно верю, – согласился Николас и, почти как она когда-то в монастыре Святой Екатерины, вручил ей узел с одеждой. – Можно было бы найти и лучше, но не думаю, что в такую погоду тебе понравилось бы щеголять в кружевном платье из желтого шелка. К тому же оно стало бы привлекать ненужное внимание.
Мириэл кивнула, подумав, что кружевное платье из желтого шелка не устроило бы ее в любую погоду, поскольку в наряде такого цвета она будет похожа на ходячий труп.
Девушка развязала принесенный Николасом узел и встряхнула одежду, стараясь не думать о том, что это вещи умершего человека. Владельцы тряпичных лавок приобретали свой товар у родственников умерших. На улицах Линкольна она часто слышала, как они зазывают клиентов: «Покупаю по самой высокой цене!»
