– Мне нужна обычная одежда, – шепнула она Николасу, заметив, как подозрительно покосился на нее проходивший мимо священник. Монахини крайне редко встречались в миру, и, как правило, это были высокопоставленные женщины, посланные по важному делу, но никак не послушницы. И, разумеется, они никогда не ходили в сопровождении мужчины, не имеющего отношения к церкви. – Что-нибудь скромное и приличное, не бросающееся в глаза.
Они дошли до городских ворот, где стражник взимал пошлину с входящих. Его копье стояло у каменной стены, шлем лежал рядом на земле. Он не ожидал неприятностей.
– Опусти глаза, сложи руки и держи их перед собой. И молчи, – посоветовал Николас – Тогда в тебе увидят только благочестивую монахиню. А если будешь постоянно озираться и дергаться, в тебе непременно признают беглянку.
– Легко сказать, – отозвалась Мириэл с паникой в голосе. До стражника оставалось уже несколько шагов.
– Положись на меня, – раздраженно бросил Николас. – В городе полно лавок. Что-нибудь подберем тебе из одежды.
Дрожа от страха, Мириэл сложила руки и опустила голову, глядя на свои развевающиеся юбки. Сердце едва не выскочило из груди, когда они встали перед стражником.
– Год на исходе, а какой день замечательный, – приветливо заметил стражнику Николас, подавая ему пенс.
– Да, воистину. – Стражник с любопытством оглядел его и Мириэл. – Издалека идете?
– Из Ньюарка, – ответил Николас всем тем же беспечным тоном и повел мула вперед. – Мы держим путь в Семпрингхэмское аббатство. – Он мельком взглянул на Мириэл.
Этого было достаточно, чтобы у стражника сложилось мнение, будто Николас – служитель монастыря и его собрат по ремеслу. Солдат кивнул, обратив свое внимание на следующего пришельца.
– Вот видишь, – сказал Николас, когда вдвоем с Мириэл они стали подниматься в город по холму Святой Марии, – все можно устроить, если подойти к делу с умом.
Ладони Мириэл были мокрыми от пота.
– Может, и так, – дрожащими губами отвечала она, – только мне не будет покоя, пока я в этих одеждах. А вдруг он заподозрил бы что-то? Стал бы нас обыскивать?
– У него не возникло подозрений, потому что мы не дали ему повода, – рассердился Николас, но потом, взглянув на девушку, смягчился и потянул ее на обочину. – Вон кладбище, иди туда и молись у одной из могил. А я схожу на рынок, поищу для тебя одежду.
Мириэл предпочла бы держаться подальше от всего, что связано с церковью, но выбора не было. У нее до сих пор подкашивались ноги от встречи со стражником, а бродить вместе с Николасом по рынку было бы неразумно. Монахиня, проявляющая интерес к одежде светских женщин, сразу же стала бы объектом пересудов.
