— А хорошо ли ты знакома с жителями этого холма? — осторожно спросил Рори. — Кнок-на-Кайли, — пояснил он остальным, — это волшебный холм. Из числа тех, что иногда раскрываются по ночам. Оттуда виден свет и слышна музыка, но из людей, что заходят туда, вовсе не все выходят назад. Что скажешь, Нэнси?
— Странному народу тоже иногда может быть нужна моя помощь, — упорствовала Нэнси.
— А что, если слова «тебя ждут в Кнок-на-Кайли» надо было понимать как «зажилась ты, мол, голубушка, на этом свете»?
Нэнси мрачно призадумалась.
— Ну уж, поеду, — она перехватила вожжи. — Не впервой.
— Тебя, может, проводить до этого Кнок-на-Кайли? — тряхнул головой Рори. — Благо не далеко.
— Ближе не бывает, — махнула вожжами Нэнси. — Забирайтесь.
Рори и Файтви забрались наверх, а Нэнквисс с сомнением оглядел повозку и лошадь и пошёл с ними рядом.
— Если там речь и вправду о родах, я, может, пригожусь, — от души предложил Файтви. — Я врач.
— Но вот если сидам вздумалось пошутить, то я беру всё на себя, — веско сказал Рори, похлопывая по ножнам.
— Идёт, — согласилась Нэнси, подпрыгивая на ухабе. — Врач тут лишним не будет, а то ведь какие случаи нехорошие бывают, — прорвало вдруг её. — Взять хоть три дня назад, — позвали меня среди ночи в соседнюю деревню, — я пошла. До того роды были тяжёлые! Так и умерла женщина, прямо у меня на руках.
— Что, и ребёнка не родила? — посочувствовал Файтви.
— Никакого совсем, — пригорюнилась Нэнси.
— А корень бальзама пробовали? — спросил Файтви.
— Ещё бы не пробовали, — живо отозвалась Нэнси, и они вдвоём углубились в тонкости своего ремесла.
Когда перед ними вырос чёрный холм, закрывший полнеба, Рори прервал их милую беседу, мрачно сообщив:
— Кнок-на-Кайли. Приехали.
— Ну, значит, я пойду, — бодро сказала Нэнси, накидывая платок, — а вы держитесь позади.
Когда они прошли малозаметной тропинкой между высокими зарослями дрока, впереди показалась полоска света. Это отворилась дверь в холме. За дверью была обычная комната, какие бывают в домах. На постели у очага лежала роженица, всё без обмана. Выглянули какие-то люди, с шутками и прибаутками зазвали Нэнси внутрь.
— Проходи, Нэнси, — разрешил Рори и присел на пороге.
Файтви просочился вслед за повитухой, чувствуя, что от него может быть прок. Рори с Нэнквиссом остались снаружи, у освещённого проёма двери. Долго они коротали там время игрой в ножички.
На рассвете дверь распахнулась, и оттуда вышел оживлённый Файтви и донельзя довольная Нэнси.
