— Я замечаю, вам вредно это, господин доктор.
— Доктору не вредно, человеку — да, — он многозначительно поднял указательный палец. — Но доктор тоже человек. И у него есть в душе что-то такое, от чего нельзя вылечиться, и поэтому, — резко взмахнув рукой, он показал пальцем вниз, — порой хочется умереть. Честно, как подобает человеку.
«Он пьян, — подумала Инга. — Или просто расстроен. Неужели он такой… несчастный?» — вспомнила она разговор с фрау Эльзой.
Доктор встал, медленно прошелся по лаборатории, взял с полки кусок металла и подал Инге.
— Вот! Если это превратится в пыль хотя бы за один час — мы добились цели, фройляйн Инга.
Кусок был гладкий, сравнительно легкий, он матово поблескивал.
— Работайте! — сказал Шкубин и сел.
Инга положила металл на круглую плиту, накрыла колпаком, осторожно включила газ.
— Полное включение, — сказал Шкубин.
— Опасно, господин доктор. Шланг может лопнуть, — сказала Инга и повернула кран до отказа.
— Ничего. Нужно в короткий срок создать высокую концентрацию — в этом залог успеха. — Шкубин снял часы с руки и положил их на стол.
За несколько секунд прозрачный колпак стал коричневым, кусок металла нельзя было разглядеть.
— А если шланг или стекло не выдержат? — встревожилась Инга.
Шкубин встал и легонько отстранил ее рукой.
— Уйдите отсюда, фройляйн.
Инга не уходила.
На стенках стеклянного колпака появились капельки влаги.
— Я просил вас уйти! — повысил голос Шкубин.
— Не надо нервничать, господин доктор! — спокойно сказала Инга. — Работа есть работа, и я не имею права оставить вас одного.
Шкубин сам выключил газ и отошел.
— Да, работа, — задумчиво проговорил он. — Только для чего? Вот если бы… Ах, поздно, поздно, — вздохнул он, потом резко поднял голову, — что ж, опыт поставлен, можно идти. Вы заглянете сюда через час, а я все же попробую заснуть.
Возле дома, на ровной площадке, которую пересекала белая теннисная сетка (для чего она тут натянута, кто играет в теннис?), было жарко. Инга вошла в сад. Она думала о Шкубине, о его опыте. Пожалуй, Новосельский прав: пепельный след это остатки неизвестного Земле космического корабля, он «сгорел» вот так, как превратилось в порошок железо под стеклянным колпаком в лаборатории Шкубина. Не так ли погиб и корабль Стебелькова? Но откуда взялось возле Луны странное «желтое облако»?
Чем больше она думала, тем страшнее становилось ей. Теперь нельзя уходить от Шкубина — это было ясно. Однако она не знала, что же все-таки предпринять? Страшный секрет открывался только перед Шкубиным, ей же пока не удавалось понять, как он добился превращения металлов в порошок. Ее немного успокаивало то, что Шкубин доверчив, он производит опыты словно против своей воли и опасаясь их результата.
