— Вы не должны… — Он запнулся, не зная, как закончить, как выразить то, что ему хочется сказать. "Ведь не бывает, чтоб герцогини пробирки мыли!" Но герцогиня поняла его и так.
— Это мой замок! А значит, и пробирки в нем — мои! Что хочу, то и делаю! — голосом «зловещего» сказочного пирата продекламировала она.
И что на такое скажешь? Если, к примеру, герцогиня возьмется мыть полы, кто посмеет ей запретить? Разве что герцог. Вот только его здесь нет.
Видя, как ловко его добровольные помощники справляются с порученным ему делом, Эрик только руками развел. А потом присоединился.
— Вот. А теперь — сказку! — торжественно объявила миледи герцогиня, когда все колбы с пробирками, сияя первозданной чистотой, выстроились, как на параде.
— Сказку, — кивнул Эрик, закрывая сосуд с диссольвентом и ставя его на место. — Итак, в некотором царстве, в Марлецийском государстве жил да был…
Лист бумаги сам собой лег в руки, и первые линии уже соскочили с карандаша…
* * *
— Все, Эрик, до вечера ты свободен, — сказал Шарц, оглядывая до блеска выдраенную лабораторию. — На ужин смотри не опаздывай, а то мои чертенята все пирожные съедят!
— А как же "другие дела", наставник? — спросил Эрик. — Ты же сам сказал, что они есть.
— Разумеется, есть, — ухмыльнулся наставник. — Вот, смотри: первое дело — дрова, его ты уже сделал; второе, пробирки, тоже; а дальше, как я и сказал, — твое свободное время.
— Но разве "свободное время" — это дело? — запротестовал Эрик.
— А как же? — прищурился наставник. — Свободное время — очень, даже серьезное дело. И только попробуй сделать его кое-как! Ты меня понял?
— Да, наставник, — поклонился Эрик и вышел.
"А жаль, что наставник не застал герцогиню, моющую пробирки. Интересно было бы посмотреть на его ошарашенную физиономию. Не все ж ему меня ошарашивать!"
Свободное время. Вот и еще одна собственность, которая появилась у него с легкой руки наставника. Свободное время! Свободное время до самого вечера. Делай что хочешь, хоть с ума сходи. Эрик поначалу так и решил, будто все, что ему остается, — с ума сойти.
Свободное время… время, принадлежащее ему одному, время, которое он может потратить так, как ему вздумается, подарить его кому или чему угодно.
"А что я должен делать в это ваше "свободное время", сэр?"
"Твое, а не ваше!" — тотчас напомнил он самому себе.
"У лазутчика нет ни мгновения своего времени, именно поэтому время всего мира принадлежит ему!" — так его учили. А теперь… а теперь ему вручают свободу, так почему же у него такое чувство, будто его ограбили, сковали по рукам и по ногам? Почему эта самая «свобода» превращается в кандалы, почему кажется, что она безжалостно и бессмысленно отнимает время, то самое время, которое он мог бы с толком потратить, воплощая замыслы наставника, тренируя свои старые умения или отрабатывая новые? Почему кажется, что свобода равносильна пустоте? Что в ней ничего нет?
